— Так-то лучше, — отозвался Берг. — Ежели меньше двух узлов, лодка плохо слушается рулей. Пробуем погрузиться пониже.

Джон стравил половину воздуха из уравнительной систерны и снова повернул маховик носовых рулей. «Щука» полностью исчезла с поверхности моря. Внутри раздался скрип сдавливаемого остова.

— Не раздавит?

— Не должно, Борис Семенович. На шестьдесят футов спускались, расчетный запас прочности до сотни.

Мерцающие лампадки осветили напряженное лицо академика. Слово «расчетный» неприятно слышится, когда находишься в подводном, то есть практически затонувшем корабле, над тонким стальным листом подволока мириады тонн воды, а жизнь зависит от исправности нового и доселе весьма несовершенного механизма.

— Как только решим дело с аккумуляторами, нужно электрическое освещение пробовать. В лодке душно, лампадки тоже кислорода требуют.

— Вы правы, академик, — Берг уловил нервические нотки в голосе Якоби. — Погружение краткое, мы даже химические патроны не распаковывали. Скорость снижается, всплываем.

— Стоп! — непочтительно перебил капитана Джон. — Что есть этот звук?

Туф-туф-туф-туф… Прерывистый гул постепенно усиливался.

— Я слышал такой звук много раз, — заявил Том. — Когда машина застопорена, а мимо пароход проходит. Далеко еще.

— Право руля, держать на север. Всплываем под перископ. Томас, распечатай патрон, дышать нечем.

Механик смочил оксилитовую шашку, буквально через минуту воздух несколько посвежел. Берг прильнул к перископу.

— Мимо идет. Вовремя с его пути убрались. Курс — десять градусов. Всплываем.

Осталось неизвестным, что подумал вахтенный парохода, когда впереди и слева по курсу на поверхность вынырнул черный рукотворный кит. Берг, разглядывая громоздкую тушу и высокие мачты на ней, на секунду предположил, что судно могло идти под парусами. Все три трубы обломали бы о его киль, а то и рубку снесли. Нет, в толкотище Финского залива ходить вслепую — себе дороже.

— Том, духовая и дымовод открыты. Заводи машину.

Как только заработала топка, воздух в «Щуке» быстро очистился до конца. Приточный нагнетатель забирал его из машинного отделения, на смену которому засасывался свежий забортный, быстро нагреваемый жаром из топки. Одна напасть — лодку начало изрядно кидать на короткой