Филипп же был из Вифсаиды, из одного города с Андреем и Петром.

Филипп находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писал Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова, из Назарета.

Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри.

Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, говорит о нём: вот, подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства.

Нафанаил говорит Ему: почему Ты знаешь меня? Иисус сказал ему в ответ: прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я видел тебя.

(Нафанаил под смоковницей молился, беседовал с Богом, в душе его не было лукавства, и он знал, что Бог его видит и слышит. Никто больше под смоковницей Нафанаила не видел. А разве мудрено узнать Того, с Кем ты общался в молитве?)

Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты — Сын Божий! Ты — Царь Израилев.

Иисус сказал ему в ответ: ты веришь, потому что Я тебе сказал: „Я видел тебя под смоковницею“; увидишь больше сего».

Иоан. 1:43-50

Часть четвёртая

История любви.

Чудо психокатарсического знакомства

Лев Николаевич попался на том же, на чём попадались и до него, попадались после и попадаются сейчас: на том, что его к Софье Андреевне чувство, как он записал в период своего скоротечного жениховства, было «похоже». Следовательно, чувство к половинке должно быть прежде всего непохоже. Трудно и даже невозможно сделать обобщения на материале только одной истории любви. Но то, что процесс узнавания половинки для любого, взращённого в некрофилогенной культуре, труден, — это очевидно. Также очевидно, что при встрече двух половинок одни их слова будут лишь языковыми штампами их поколения, другие — драматизацией полученных прежде неврозов, и только лишь небольшая часть может принадлежать сокровищнице Вселенской Истории Любви. Где что в истории взаимоузнавания Возлюбленной и её Психотерапевта правильно различить смогут, видимо, только те, кто находится уже в преддверии того состояния души, когда время встречи со своей суженой, половинкой, уже близко.

Итак, было так…

I

Ал вошёл в вестибюль заводского Дворца культуры в том же, что и вчера, состоянии предчувствия исполнения мечты. Он шёл по коридору и всматривался в каждое лицо — после возвращения из Азии он почти сразу прочёл «Дианетику» Хаббарда и вот уже почти четыре месяца безуспешно пытался найти его последователей, среди которых по общности психологических интересов надеялся найти не то чтобы друга, но собеседника, а лучше собеседников. Эти четыре месяца он опрашивал всех знакомых ему психологов о Хаббардовском центре (Церкви саентологии), но на удивление никто ничего о его местонахождении не знал. Это было странно, но изменить происходящие события ему не удавалось. Но вот три дня назад он увидел на столбе объявление — и сердце как оборвалось: вот оно! День и место семинара по дианетической психотерапии.

Ал поднялся на второй этаж и, не обращая внимание на лотки с книгами, вокруг которых, как и вчера, толпились люди, сразу прошёл дальше — искать себе место. В первом зале стулья были расставлены попарно в шахматном порядке: в паре люди сидели лицом друг к другу. Ал обошёл комнату, для чего-то попробовав несколько стульев на прочность, и пошёл попытать счастья в следующей по коридору комнате. Что ему там не понравилось и почему он вернулся в первую, он объяснить бы тогда не смог. Просто в первой было лучше — вот и всё.

Свободных мест было достаточно, и Ал выбрал стул у стены: развалиться можно на две стороны. Места постепенно занимали, и к Алу подсел человек, который, как Ал тут же выяснил, был офицером налоговой полиции. Налоговая полиция была одним из последних нововведений правительства, и Ал тут же сообщил, что и он лет десять назад работал в организации, из которой эта налоговая полиция и была образована.