Окруженный свитой, принц объявил о начале смотра:

— Я дам каждой из вас по одному семени. Та, которая через шесть месяцев принесет мне самый красивый цветок, выращенный из него, станет китайской императрицей.

Дочь служанки взяла свое семя, посадила его в горшок с землей и, хотя и не имела опыта в садоводстве, терпеливо и с нежностью ухаживала за почвой: она думала, что красота цветка будет зависеть от силы ее любви, а потому можно не беспокоиться о результате.

Прошло три месяца, но всходов не было. Девушка испробовала все возможные средства, советовалась с крестьянами, но ничего не помогло. С каждым днем все призрачнее становилась ее мечта, хотя любовь ее ничуть не уменьшилась.

И вот истекли шесть месяцев, а в ее горшке так ничего и не выросло. Даже зная, что ей нечего предъявить принцу, девушка сказала матери, что собирается снова явиться во дворец в указанный день и час, объяснив свое решение тем, что все шесть месяцев она самоотверженно трудилась. На самом же деле она просто не хотела упустить последний шанс встретиться с любимым.

Настал день новой аудиенции. Девушка пришла с горшком без растения и увидела, что в отличие от нее все другие претендентки достигли успеха: цветы у них были великолепны, самых разных форм и оттенков.

Наконец долгожданный момент наступил: принц входит и пристально осматривает каждую претендентку. Обойдя всех, он подводит итог: принц берет себе в жены дочь служанки.

Слышен ропот: по какому, мол, праву избрана та, которая пришла без цветка?

И тогда принц тихо говорит:

— Она одна вырастила цветок, достойный будущей императрицы. Это цветок чести. Все розданные мною семена были мертвы. Они не могли дать всходов.

Крупнейший из бразильских писателей

В свое время я издал за свой счет книгу «Архивы преисподней» (которой очень горжусь и которую сегодня невозможно купить только потому, что я никак не соберусь подготовить ее к переизданию). Мы знаем, как трудно опубликовать книгу, но еще труднее добиться, чтобы ее выставили в книжных магазинах. Раз в неделю моя жена объезжала магазины в одной части города, а я в другой.

И однажды, пересекая с несколькими экземплярами моей книги под мышкой Копакабану, она заметила на противоположной стороне Жоржи Амаду и Селию Гаттаи! Не долго думая, она подошла к ним и сказала, что ее муж — писатель. Жоржи и Селия (которые и сами слышали подобные заявления каждый день) отнеслись к ней довольно любезно, пригласили на чашечку кофе, попросили по экземпляру книги и под конец пожелали мне успешной карьеры литератора.

— Ты сошла с ума! — сказал я, когда жена вернулась домой. — Разве ты не знаешь, что он крупнейший бразильский писатель?

— Именно поэтому, — ответила она. — Тот, кто достигает таких высот, должен иметь чистое сердце.

Выражение «чистое сердце», употребленное Кристиной, не могло быть более точным. Жоржи, самый известный за рубежом бразильский писатель, был (и остается) мерилом оценки всего происходящего в нашей литературе.

Тем не менее в один прекрасный день во Франции в список бестселлеров вошел написанный другим бразильцем роман «Алхимик». Через несколько недель он занял в списке верхнюю строчку.

Вскоре я получил в одном конверте вырезку из газеты со списком бестселлеров и теплые поздравления от Жоржи Амаду. В его чистом сердце просто не было места зависти.

Некоторые журналисты — и бразильские, и зарубежные — начали провоцировать его, задавая злопыхательские по отношению ко мне вопросы, но ни на мгновение Жоржи не позволил соблазнить себя легкостью уничижительной критики и стал моим защитником в трудный для меня период, когда со всех сторон мое творчество подвергалось очень жестким нападкам.

Потом, во Франции, мне присудили первую зарубежную литературную премию.