Изменить размер шрифта - +
Просто общение двух людей. Вначале смс-ки, потом звонки. Несколько раз он провожал Диму и оставался на чашку чая. Маша и Оля продолжали лежать в больнице. Ему же было одиноко без них. Хотелось заполнить пустоту. Поцелуй. Страсть алым цветком обожгла грудь. Он сорвался. Страстная женщина, что отвечала также пылко. И одежда во все стороны. Здесь все было просто. Никаких запретов и танцев с бубнами. Она хотела его, а он ее. Как когда-то у них было с Машей. "Я знаю другой способ выпустить пар" — и он пошел следом за ней, как телок на веревке. Загадка в глазах. Улыбка. Они до сих пор его манили. Так, что он творит?

— Насть, подожди. Не надо. Это все лишнее.

— В смысле лишнее? — отрываясь от его губ, спросила она.

— Я домой пойду. Так лучше будет.

— Для кого лучше?

— Для всех, — надевая свитер, ответил Андрей.

— Если боишься, что я побегу отношения с твоей женой выяснять, то ошибаешься. Я не из таких ненормальных.

— Насть, ты большего достойна, чем одна ночь. А большее я тебе дать не могу.

— Играешь в благородного? — хмыкнула она.

— Я уже не знаю во что играю, — он поспешил уйти.

На душе было дерьмово. Как-то все неправильно получилось. Зазвенел телефон.

— Случилось чего? — без предисловий спросил Андрей.

— С чего так решил? — уже набравшись, спросил отец.

— Ты на время когда смотрел? Двенадцать часов. В такое время по душам разговоры не ведут.

— А мне вот захотелось, — буркнул отец. — Пить одному неохота. Это первый признак алкоголизма.

— Хочешь, чтоб я тебе компанию составил? — спросил Андрей.

— А приезжай. Я сейчас в гостинице сижу. С Аллой поругался.

— Ладно, сейчас подъеду.

Он сам был не против напиться, чтоб забыться. Хотелось, чтоб ушел этот неприятный привкус, который остался после общения с Настей. Или, проще говоря, залить совесть вином.

Отец сильно сдал в последнее время. Даже, на первый взгляд, было видно, что он много пил. Пил, курил, ругался. Андрей не узнавал его. Когда-то человек сильного характера, который поражал своей силой воли, теперь превращался в алкаша. Он злился по мелочам, что-то доказывал Андрею. Тот, молча, его слушал за бутылкой пива.

— Эта стерва еще будет мне претензии предъявлять! Указывать, когда мне приходить домой! На днях решил экспертизу провести. Так ребенок-то не мой. Я ее чуть не придушил. Оказалось, она этим, ненормальным способом забеременела.

— Каким? — сдерживая смех, спросил Андрей.

— Ну, через шприц. Или как там. А производителя случайным способом выбирала. Так свой эксперимент на меня повесить решила. А оно мне надо? Вот скажи? Мне надо чужого спиногрыза на себе тянуть? Я в суд поднял. Тфу, подал. Отказываюсь быть отцом. У меня родных двое есть. А Алла своего пусть сама воспитывает. И верь после этого бабам.

— Чего делать будешь?

— Без понятия. С твоей матерью было проще. Я ей всегда верил, — он налил очередную стопку.

— Не думаю, что тебе удастся все вернуть, — ответил Андрей, морщась от едкого табачного дыма.

— Я и не хотел. Мне свобода больше нравится.

— И где ты с этой свободой в конце окажешься? Сопьешься?

— Не смей так с отцом разговаривать!

— А кто тебе правду скажет? Твоя Алла?

— Она не моя. И чего ты меня жизни учишь? Еще сопли не вытер… — он так и уснул на полуслове.

Андрей затушил сигарету. Открыл окно. В номер ворвался морозный воздух, ударяя по щекам похлеще любых пощечин.

Быстрый переход