Изменить размер шрифта - +

— Давайте по секундам проверим эти решающие пятнадцать минут. Что происходило между двенадцатью тридцатью и двенадцатью сорока пятью?

Я уткнулась в наш график.

Зенон был у себя в кабинете, это подтверждает Ирэна, входившая к нему. У него были Ольгерд с Моникой, которые сразу же вышли. Через минуту в кабинет вернулся Збигнев, и именно тогда он услышал голоса в конференц-зале. Зенон вышел. Збигнев вышел. Зенон вернулся. И тут в кабинет опять заглянула Ирэна, чтоб ей пусто было, как будто нарочно для подтверждения его алиби. По какому-то пустяковому делу заглянула. Збигнев из средней комнаты отправился к сантехникам. Сколько туда шел — не удалось уточнить окончательно, кое-какие расхождения в минутах остались. Ну и кретины мои коллеги, не могли такой малости запомнить! Одни утверждают — еще не кончился полонез, а другие — началась передача о ланолиновом мыле. Не могли слушать на одной волне, идиоты! Все это время Ядвиги нигде не было, то есть никто не знал, где именно она была в эти минуты. По ее собственным словам, сначала в туалете, а потом готовила себе чай. Янек вышел из нашей комнаты почти в тот самый момент, когда Збигнев входил к сантехникам. Рышард до этого выходил, Каспер пришел почти вслед за ним. Прямо какое-то вселенское переселение! Столько народу моталось по коридорам, как они там друг на друга не налетали?

Интересно, а как обстоят дела у прокурора? Я вопросительно посмотрела на него.

Прокурор ознакомил меня с их графиком.

Кабинет действительно какое-то время был пустым, но очень недолго. А потом там все время кто-то находился, так что у преступника и в самом деле не было возможности отпереть дверь. А вот когда он ее запер? Логично предположить — когда в кабинете никого не было. Вряд ли он случайно попал на такой момент…

— Значит, Зенон или Збигнев?

— Заведующего видела секретарша. Конечно, он мог бы пройти в зал из кабинета и так же вернуться, но не хотел рисковать, ведь кто-нибудь из сотрудников, находящихся в прихожей, мог засвидетельствовать, что за это время никто в кабинет не проходил. Значит, кто-то прошел прямо из зала, и это был бы конец. Нет, так он не мог поступить. Да и секретарша могла в любой момент войти по делу в кабинет и очень удивилась бы, обнаружив, что он пуст, — ведь мимо нее заведующий не проходил. А второй подозреваемый, главный инженер, тоже имел возможность, оставшись один, запереть дверь, выйти, увидеть, что в прихожей никого нет… Мог и ключ взять свободно в отличие от других сотрудников.

Ну вот, теперь он вцепился в Збышека. Что за человек! И я кинулась на помощь Збышеку.

— Я же уже вам говорила! Этот человек вне подозрений, официально вам заявляю еще раз!

— С чего вы это взяли? Какие у вас основания так утверждать?

— Я это знаю! Знаю совершенно точно! Вы мне не дали договорить, а я хотела сказать, что если он слышал, как в конференц-зале убийца говорил со своей жертвой, то, естественно, Збышек убийцей не мог быть!

— Да кто подтвердит, что он и в самом деле слышал? У вас есть доказательства? К тому же говорить могли совсем другие люди.

— Не знаю, о господи, какое это имеет значение? Головой ручаюсь, что Збышек не преступник! И учтите, на вас моя надежда. Сделайте что-нибудь, снимите с него подозрение, он невиновен! Найдите тряпку, которой протерли дырокол! Прижмите к стенке Зенона, что-то он крутит с ключом! Да сделайте же что-нибудь!

— Уж очень горячо защищаете вы нашего главного подозреваемого! — насмешливо заметил прокурор.

— Потому что он единственный порядочный человек в нашей конторе! И он не совершал преступления, я это точно знаю! Боже милостивый, неужели мне придется в конце концов самой взяться за это проклятое расследование?

— Счастливчик этот ваш главный! Вон как женщина за него ратует!

— Перестаньте меня дразнить!

Гнев плохой советчик.

Быстрый переход