Вячеслав Жуков. Подсадных уток убивают
Августовским днем 1968 года в сквере на скамейке сидел мальчик лет одиннадцати. Такой аккуратненький, в чистенькой белой рубашке, тщательно отглаженных брюках и сандалиях. Взгляд светлых глаз прямой, открытый. Волосики подстрижены под «молодежную». Такой мальчик не мог не вызвать умиления. На коленях у него была раскрытая книга про Шерлока Холмса. На противоположной стороне сквера в беседке сидели шестеро мальчишек примерно такого же возраста. Они курили, о чем-то громко спорили, не стесняясь матерных выражений. Аккуратненький мальчик смотрел на них с презрением. Его детская рука ласково гладила котенка, серого, пушистого, с белой грудью. Котенок был ничей, истосковавшись по ласке, он доверчиво улегся на раскрытую книгу и, выпустив коготки, в благодарность вздумал поиграть с рукой мальчика. Резкое движение, и на руке появилась царапина, из которой засочилась кровь… Лицо мальчика побледнело. Взгляд сделался решительным, жестким, как у человека, способного на самый отчаянный поступок. – Ах ты, маленький гад! – тихо, со злостью, проговорил мальчик, и его пальцы сомкнулись на шее пушистого существа. Мальчик не испытывал боязни. Ведь котенок ничей. Никто не хватится его, не спросит за его смерть. А наказать его надо. Неважно, что наказание чересчур жестоко, ведь он первый причинил боль мальчику. Подождав, когда крохотное тело перестало дрожать, мальчик выбросил котенка в кусты и как ни в чем не бывало, продолжил чтение увлекательной книги, время от времени бросая презрительные взгляды на беседку, откуда на весь сквер раздавались нецензурные возгласы мальчишек. Он презирал этих оболтусов и ненавидел их. Он не такой. У него в жизни есть цель… Спустя тридцать лет, в такой же августовский день недалеко от Горьковского шоссе худощавый среднего роста мужчина с искаженным лицом тянул жилистые руки к шее испуганной девушки, собираясь ее убить. Убивал он неторопливо и цинично, наслаждаясь тем, что делает, и потому не спешил. Он упивался своим превосходством в силе и способности одолеть девушку. Он полностью распоряжался ее жизнью – он, обыкновенный человек, почти такой же, как эта девушка, но она была не в состоянии даже сопротивляться, оцепенев от страха. Жесткий взгляд не знал жалости. Девушка что-то говорила, плакала, просила. Но убийца не слушал ее. Зачем, если не испытываешь сострадания к жертве? – Тебе больно? – спросил он, и его голос прозвучал с издевкой. – А как тебе больно? Последняя надежда пропала, девушка понимала, что в живых он ее не оставит, но все-таки попросила: – Я прошу вас… Умоляю… Ему нравилось, когда его умоляли. Он сразу чувствовал себя всемогущим. Узкие губы чуть растянулись в улыбке. – Возьмите золото… Возьмите все, но не убивайте. – Девушка одним рывком, ободрав до крови кожу, стянула с пальцев три золотых перстня, потом сняла с шеи и отдала ему цепочку и браслет. – Вот. Возьмите, пожалуйста. – Ее рука дрожала и сердце пронзала острая боль от страха и обреченности, оттого, что сейчас она умрет. Она жалела себя и пробовала вспомнить молитву «Отче наш», но не могла. Мозг отказывался соображать. А ведь совсем недавно, тайком от посторонних, она читала молитвенный листок. Жилистые руки уже, как клещи, сомкнулись на ее горле. «Зачем я села к нему в машину!» – колоколом било в ее голове. И окружающий мир перевернулся, она увидела яркую вспышку, а потом навсегда провалилась во тьму. Человек, склонившийся над ней, изо всех сил сжал руки так, что шея девушки хрустнула. Он еще с минуту удерживал ее, пока тело билось в конвульсиях. И, только почувствовав пальцами, что жизнь в ней угасла, он разжал руки. Посмотрел в отрешенное лицо, свободное от всех земных переживаний. |
