— Ты думаешь, малец, физкультура это так, не главный предмет, можно наплевать? Ну-ну!
По шевелению его правого локтя Костик понял: физрук что-то торопливо и размашисто пишет.
В зале стояла тишина, ребята смотрели на новичка с уважением.
— Слушай, Костян, — прошептал Потехин. — Ты это, не ссорься с ним. Двойку в четверти влепит, как пить дать, а она тебе всю картину подпортит.
— Да я не ссорюсь ни с кем. Джибобы — мирное племя. Мы просто не терпим насилия над личностью в любом виде, а то, что сейчас происходит, — самое, что ни на есть, насилие. Не всегда удаётся делать в жизни только то, что хочешь, но что НЕ хочешь — уж точно НЕ делаешь, понимаешь? Ты свободен вот здесь, — Костик стукнул себя по груди. — Вот и вся философия. Проще простого.
Несмотря на полученную двойку и явно назревающий конфликт с учителем, Костик почувствовал себя настолько счастливым, что даже прикрыл глаза. Как он раньше не додумался до этого? Отец и дед искали эту свободу, он знал, — искали, потому что любили говорить о ней часами на кухне, ещё в старой квартире, не обращая внимания на него, маленького. А брат? Да наверняка! А всё оказалось просто: ты поступаешь так, как считаешь правильным именно в этот самый момент. Сиюминутная правда — она первична. Делай, если хочешь или считаешь нужным. Не делай, если не желаешь этого! Принимай решение, коли оно созрело в голове. Не принимай, ежели оно тебе в тягость. А её, тягости, и не может быть, не может! Ты — индивид и живешь по своим законам! А общество? Что ж, многие его правила вполне логичны, так почему бы ни следовать им? Найдётся что-то неприемлемое для индивида — ни секунды не задумывайся, просто иди своим путём, никому не мешая. Войны нам не надо: войны приносят дискомфорт.
Большим мыслям стало тесно в голове. Костик взъерошил волосы, оглядел зал. Девочки висели на брусьях, как мартышки, пацаны обступили турник. Ватоль понукал мальчишку, свисающего с перекладины, точно мятые выстиранные кальсоны.
Костик быстрым шагом подошёл к ним, дождался, когда сползёт вниз измождённый физкультурной пыткой «спортсмен», и, подпрыгнув, ухватился за холодную металлическую жердь.
— Рымник, можешь не стараться. Уже банан свой заработал. Вали, отдыхай, — пробасил Нэш.
Физрук кивнул очередному пацану, подзывая к турнику. Костик не отреагировал.
Хотел было сказать, мол, в данную минуту желает подтянуться, и попробуйте только помешайте! Но потом передумал что-либо объяснять толпе: джибоб никогда не оправдывается. И, почувствовав прилив какой-то небывалой силы, легко подтянулся пятьдесят раз. Побил собственный рекорд. Затем спрыгнул, потёр неспешно ладони, и вышел из физкультурного зала под завистливые взгляды одноклассников.
Бывают люди, в чьих головах будто заложен некий часовой механизм, который до поры до времени тикает себе спокойно, отбивает мерный такт, а потом вдруг раз — взрывается, как бомба, разнося на кусочки привычный жизненный уклад, выворачивает наизнанку мысли. И взрыв этот определяет все дальнейшие поступки и даже судьбу. Меняет, словно стекляшки в детском калейдоскопе, складывает новый рисунок. Именно это и происходило сейчас в голове Костика.
Добравшись до раздевалки, он застал там Кабана. От него изрядно несло куревом.
— Ты чего свалил с урока? — наклонившись и перешнуровывая ботинок, спросил Кабанов.
Костик отчаянно пожалел, что тот не был свидетелем его триумфа. Увы, ведь джибобы не хвастаются. Или… если они того хотят в данный момент…
— Ватоль влепил двойку.
— За что?
— Джибоб делает то, что хочет. Я не захотел прыгать через козла.
Кабанов усмехнулся.
В нём чувствовалось нечто такое, чему Костик пока не нашёл определения. |