Денисов поднялся из-за стола, подошел к окну. Происшедшие события, действующие лица, их связи, мотивы поведения — все было расставлено по местам. Оставалось уточнить детали.

— Кто набрал на ячейке шифр?

Женщина обернулась к нему.

— Николай. Восемьсот девяносто шестая ячейка.

— Расскажите подробнее.

— Я стояла сбоку. Он подозвал меня, показал шифр. Письма лежали в одном большом конверте.

— А кто клал конверт в ячейку?

— Я. Справа, за выступ. Записала шифр. «Б-042». Потом Николай захлопнул дверцу. Мы уже отошли, но он вернулся — проверить, хорошо ли закрыт ящик. Подергал ручку…

— Он действительно Николай?

— Да, — она удивленно взглянула на него. — А моего друга действительно зовут Сергеем. Фамилии обоих — Максимовы…

Денисов снова взглянул за окно. Ближайший светильник был неисправен, наполнен подслеповатым фиолетово-розовым излучением. Другие светильники словно прошли эту изначальную стадию яркости к последней, пронзительной заливавшей пустой перрон.

— Значит, имена и фамилии настоящие?

— Почему вы спрашиваете?

— Дело в том, что начало шифра, как правило, — первая буква имени или фамилии.

— Друзья называют меня Беатой…

— Это если бы вы сами набрали шифр.

Антон некстати вмешался в разговор:

— Заявление привезли?

— Нет. Я должна посоветоваться с Сергеем. Дело ведь касается не только меня… Вы должны понять!

Она вынула из сумочки пачку «БТ». Антон щелкнул зажигалкой.

— Благодарю.

— Кто знал, что вы пишете Максимову на адрес его брата в Соколову Пустынь? — спросил Денисов.

— Только в нашем НИИ… — Она затянулась. — Сергей несколько раз забывал письма на столе. Их подбирали, клали ему в ящик. Мой почерк многие знают.

— Максимов сам рассказывал вам об этом? Или кто-то еще?

— Да, сам Сергей.

— А ваш муж? Он не с вами работает?

— Раньше работал. Три года назад перешел в другое место.

— Значит, у вашего мужа остались знакомые в НИИ? Друзья, недоброжелатели.

— Недоброжелателей даже больше. Он потому и ушел.

— Подозреваете конкретных лиц?

— Безусловно. Хотя у меня нет доказательств. Единственно… — Она закусила губу. — Я не хотела бы, чтобы вы с этим делом приезжали в институт. Все сразу поймут. Чем меньше людей посвящено, тем лучше. Если можете что-то сделать — помогите, но чтобы об этом никто не знал.

Антон прошел по кабинету.

— Вы сказали, что муж приезжает сегодня.

— Сегодня вечером. Завтра ему уже могут показать мои письма Максимову.

— Кто-нибудь, кроме вас с Николаем, находился в отсеке, когда вы клали конверт? — спросил Денисов.

Она подумала.

— Какой-то мужчина… Он стоял у крайней секции. Против нас. Молодой мужчина в полушубке. С лимонами в авоське. Он посматривал на нас… Да! Черный такой полушубок. Черный!

— Сможете показать где?

— Думаю, да.

Несмотря на ранний час, свободных ячеек в автоматической камере хранения не было. У входа в зал стояло несколько человек, они внимательно следили за входившими.

— Брать вещи? — спросил кто-то у Денисова.

— Пока нет.

— Жаль. — В очереди засмеялись.

Спутница Денисова и Сабодаша решительно шагнула вперед.