Соландер довольно долго обдумывал слова своего нового знакомого.

— А твои родители не ищут тебя, пока ты отсутствуешь?

— Родители мои не знают, кто я.

Лицо Соландера побледнело.

— Не понимаю… Впрочем, у тебя будет достаточно времени, чтобы объяснить мне. Если твои родители не знают, кто ты, то они не будут и беспокоиться о тебе, верно? Так что просто останься здесь. Можешь жить в моем доме.

— Не могу. Если я не вернусь, мои друзья умрут от голода.

— Что, их родители столь же ужасны, как и твои?

Рейт на секунду задумался.

— Мои родители вовсе не ужасны. Они просто… спят.

— Не важно. Родители твоих друзей такие же, как и твои? Наверняка они такие же, иначе позаботились бы о том, чтобы у всех у вас была еда.

— Они все одинаковые.

— Хорошо. Тогда приведи своих друзей с собой. Более тысячи членов семьи и друзей живут здесь, в зимнем доме, да еще около двух тысяч человек персонала. Мне не составит труда внедрить тебя и твоих друзей в семью и придумать легенду относительно вашего происхождения. Сколько, ты говоришь, у тебя друзей?

— Двое. Джесс и Смоук.

— Нет проблем. Представлю вас как дальних родственников, прибывших в наши края по профессиональному обмену. Необходимые для этого документы никогда особенно тщательно не проверяют.

Рейт, которого тяжелая жизнь научила с наибольшим подозрением относиться к тому, что выглядит слишком уж хорошо, поинтересовался:

— Зачем тебе нужно, чтобы мы поселились здесь? Почему ты предлагаешь кров и пищу людям, которых совершенно не знаешь?

— Мне не хватает друзей. Мои родственнички — все поголовно зануды или тупицы, а с твоей способностью проходить через ворота ты сможешь делать такое, на что они вообще не способны. Твои друзья будут жить в уюте, а ты сможешь заниматься вместе со мной. Я же попробую выяснить, почему ворота на тебя не воздействуют. Я намерен специализироваться в логических исследованиях, — добавил Соландер. — Ты представляешь собой уникальный объект для изучения.

Рейт посмотрел через дверь на большой дом и попытался представить себе, как входит в эти величественные парадные двери, будто он здесь свой человек. Попробовал предоставить, что больше никогда не вернется в гнетущую, промозглую тишину Уоррена. До сих пор вся жизнь Рейта была вызовом — отчаянным, одиноким вызовом судьбе. Возможный следующий шаг вызывал в мальчике какое-то странное чувство, ведь прежде он никогда не покидал Уоррен надолго.

— Мы придем, — наконец решился он.

— Тогда приводи своих друзей завтра… — начал Соландер.

— Нет, — покачал головой Рейт.

— Нет? Ты не приведешь их?

— Я могу проходить через ворота. Они не могут.

— Ах да, — обескураженно согласился Соландер. — Я совсем забыл. — Он на миг задумчиво нахмурил брови и спросил: — Ты и твои друзья живете в Уоррене?

— Да.

— Тогда мне придется придумать, как достать аэрокар с универсальным пропуском в Уоррен. На это уйдет день-два.

Свободно проходить через ворота… Нет, такой случай нельзя не исследовать.

Соландер поразмыслил еще немного, потом сказал:

— Я обязательно придумаю что-нибудь. А пока украдем немного еды для тебя и твоих друзей.

Рейт и Соландер находились в одной из кладовых огромной кухни, складывая еду в огромную коробку. Рейт не верил своим глазам. Он даже не пытался догадаться ни о назначении всего оборудования громадного кухонного помещения, ни о том, чем занимается здесь такое множество людей. Скорее всего они готовили — упоительные ароматы, доносившиеся оттуда, нашептывали о великолепии приготавливаемых блюд. Ничто не походило на получение питания из стенных трубок.