– И ты трудишься?

Лавров открыл глаза шире. Нормально он на дневной свет реагировал. Глаза не резало, на лбу, где красовалась шишка, не щипало, не ныло так, как вчера. Он выздоравливает?

– И я тружусь, – признался Жэка со вздохом. – А ты спишь! Хотя должен, должен, гад такой, трудиться! Жить вот на что собираешься?! Скоро твоим запасам кирдык, и ты станешь милостыню просить. А я тебе не подам, скотина, так и знай!

Если Жэка так ныл, значит, у него ныло внутри все. И это значит, что вчера, после работы, он продолжил то, что начал у Лаврова дома. И с утра еле поднялся. И не успев явиться на службу, был отправлен на выезд, потому и звонит. Потому и бесится.

– Подашь, куда ты денешься. – Лавров протяжно зевнул и тут же охнул.

– Болит? – вкрадчиво поинтересовался Жэка.

– Болит, – признался Саня.

– Вот! А был бы с работой, тебе бы больничный оплатили. А теперь болит совершенно бесплатно. Ладно… – вздохнул с печалью Жэка. – Я чего звоню-то… Нет ничего? Я бы сейчас с радостью…

– В смысле?

Он, конечно, понял, о чем бывший коллега спрашивает. Только не понимал, как это он именно сейчас бы с радостью принял на грудь, если находится на вызове.

– В том самом! – рассвирепел мающийся похмельем Заломов. – Выжрать мне надо, хоть каплю!

– Это я понял. Не понял, как именно? Ты же на вызове.

– Вызов по соседству, – проворчал Заломов. – Сейчас начинаю поквартирный обход, хотя и так все понятно. Но расспросить людишек надо. И к тебе зайду, может, это ты управдома грохнул!

И Заломов заржал, мучительно охая то и дело.

– Какого управдома?! – Лавров насторожился и, невзирая на пульсирующую боль в голове, резко сел на диване. – Ты чего мелешь, Жэка?

– Ничего я не мелю. Игорь Васильевич, ваш управдом, крякнулся. Только что вот увезли на «Скорой». Че, не веришь, что ли? Выгляни в окно, умник.

Пришлось вставать и, преодолевая отвратительное головокружение, тащиться к окну.

В самом деле! Возле сквера машина выездной криминалистической бригады. «Скорая» выруливает со двора. Народ толпится. И Нина Николаевна висит на каком-то мужике, бьется в истерике. Чего ей никто не налил никаких капель, подумал Лавров машинально.

– И чего с ним? Труп криминальный? – спросил он у Жэки.

Он, кстати, его грузную фигуру хорошо рассмотрел. Жэка в своей мешковатой куртке деловито расхаживал возле детской площадки, болтал с ним по телефону, делая вид, что звонок сугубо деловой.

– Да какой там криминальный, – с облегчением выдохнул Жэка, он еще и курил вдобавок, разговаривая с ним. – Собака убежала, он полез за ней в овраг и сорвался с высоты.

– И что? Сорвался и прямо насмерть? – недоверчиво хмыкнул Лавров. – Ноги, руки переломал бы и…

– И руки, Саня, и ноги, и шейку сломал ваш управдом. Но это предварительное заключение наших экспертов.