|
- Вот и будем жить в подводной тайге, - отвечал Волков. Жить под водой было удобно и нужно для дела. Теперь никакие бури, никакие тайфуны не могли помешать выйти из дому и отправиться бродить по подводным полям. Работы было много. Волков решил устроить совхоз по всем правилам. Нужно было измерить подводные поля, нанести план, чтобы правильно вести хозяйство: знать, сколько заготовить пучков, сколько нанять рабочих, какой ожидать урожай. Волков, Ванюшка, Конобеев и Гузик решили немедленно переселиться под воду. Все они, кроме Конобеева, были людьми свободными, холостыми; один Макар Иванович был женат. Больших затруднений старик не предвидел: ведь пропадал же он целыми месяцами на охоте. Марфа Захаровна привыкла к одиночеству. Так думал он и однажды вечером, сидя в своей фанзе за самоваром, сказал ей: - Однако завтра я переселяюсь на дно, в подводное жилище. - Марфа Захаровна посмотрела на него с недоумением. Ее красное лицо стало еще краснее. - Как это переселяешься? - спросила она: - Куда это на дно? Ты в своем уме? - Ум не шапка, чужой не наденешь. Правду говорю. На дне моря-окияна жить буду. Слыхала, небось, дом строили? Ну вот, и выстроили. Очень хорошо. - А я? - А ты тоже пойдешь со мной. - С тобой? Под воду? Я не русалка. Сама не пойду и тебя не пущу! - Не хочешь, неволить не буду. Такое дело. А меня остановить не имеешь права. Я сам себе волен. Марфа Захаровна в слезы. И лицо ее стало совсем как спелая клюква. Макар Иванович немного растерялся. Он не мог понять, что так взволновало его старуху. Едва ли боязнь за него. В тайге было не меньше опасностей, чем в воде. Притом опасность, риск были слишком обычными спутниками его близкой к природе жизни почти первобытного человека. К опасностям охоты на дикого зверя Марфа Захаровна относилась так же спокойно, как жена человека каменного века. Голод страшнее зверя. Слабого, голодного человека одолеет и малый зверек. Чтобы быть сильным, надо убивать крупных зверей; чтобы жить, - надо рисковать жизнью. Эта философия крепко сидела в старухе и помогала спокойно относиться к тому, что ее муж в одиночку выходил на медведя. В чем же теперь дело? Ведь Макар Иванович обещал видеться с Марфой Захаровной даже чаще, чем раньше; он будет жить под боком. Марфа Захаровна, всхлипывая и беспрестанно сморкаясь в платочек, объяснила ему свой взгляд на вещи. Макар Иванович мог уходить на охоту, оставляя жену в китайской фанзе, купленной за медвежью шкуру, - этого требовала суровая жизнь. Но он возвращался к ней в дом, у них был этот самый общий дом, семейный очаг. А теперь Макар Иванович собирался перебраться на жительство в другой дом, обзавестись каким-то своим углом. Это было равносильно измене, было похоже на то, что старик бросал Марфу Захаровну. |
