Подойдя к стене, которая едва доставала ему до колен, он нащупал край плоской железки и, поддев ее с внутренней стороны, отвел с дороги. С победным кличем рыцари Подлесья устремились в открытые ворота, сшибая всех, кто вставал у них на пути. Убирая руку, Кертис почувствовал укол; в кожу между большим и указательным пальцами воткнулась булавка с красной головкой.

— Ай!

Мальчик посмотрел вниз; там стоял безоружный солдат вражеского лагеря, задрав мордочку куда-то примерно в его сторону и, кажется, похныкивая от страха. На мгновение Кертису пришло в голову подхватить его и стукнуть о стену, но это было бы совсем уж жестоко и бесчеловечно. По правде говоря, его встревожило одно то, что у него вообще появилась такая мысль. Вместо этого мальчик выдернул иголку из ладони и отбросил в другой угол зала.

— Поосторожней, — сказал он кроту; тот поспешно скрылся в толпе.

Однако рыцари Подлесья подобным милосердием не отличались. Угроза сэра Тимоти, что все, кто не восстанет против Денниса Узурпатора, погибнут от рук рыцарей, приводилась в исполнение с удивительной тщательностью. Кертис все сильнее бледнел, глядя, как кроты набрасывались на врагов и буквально разрывали их на части любым оружием и всем, что попадалось под руку. По канавам узких улиц ручьями струилась кровь; в воздухе звенели леденящие кровь крики боли. В каком-то переулке стоял, дрожа от страха, маленький кротенок, потерявший родителей; на пороге горящего здания громко рыдала над телом павшего воина кротиха в запятнанном кровью платье. Кертис обернулся к Прю, которая совсем перестала изображать свирепость и вместо этого наблюдала за происходящим с отвращением и жалостью на лице.

— Кошмар, — сказала она.

Мальчик вернулся к ней в дальний конец зала и, встав рядом, окинул взглядом поле сражения. Кроты прорвались через вторую стену; от нескольких домов и церквей поднимались струйки дыма. Какофония звуков битвы, звон иголочных клинков и крышечных кольчуг эхом отдавался от стен.

— Мы не можем их остановить, как думаешь? — решившись, спросила Прю.

Кертис огляделся; улицы огромного города кишели сражающимися.

— Не знаю, — сказал он. — Наверное, придется ждать — пусть все идет своим чередом.

Третья стена пала; с нее посыпались тела погибших защитников.

^{Прю двинулась к городу, на каждом шагу глядя под ноги, чтобы не добавлять к царящему вокруг хаосу новых напрасных жертв.}

— Не могу, — сказала Прю и целеустремленно двинулась к городу, на каждом шагу глядя под ноги, чтобы не добавлять к царящему вокруг хаосу новых напрасных жертв. Она легко перешагнула через первую стену; на этом ярусе уже почти никого не было — за исключением стонущих раненых. Защитников города потеснили на верхнюю площадку. Она миновала вторую стену и подошла к третьей. Постройки здесь стояли слишком плотно, и наступить было некуда. Поэтому девочка остановилась и обратилась к воинам.

— ХВАТИТ!

Но никто не отреагировал.

Набрав воздуха в легкие, она гаркнула так громко, как только могла:

— ХВАТИТ!

И снова никакого эффекта. Кроты, обезумевшие от крови и насилия, ее попросту не слышали. Группа защитников стреляла в нападающих рыцарей горящими стрелами; подкрепление спешило по вьющимся улицам в сторону битвы, чтобы присоединиться к своим собратьям. Прю подняла взгляд на верхушку башни, стоящей в центре города, и увидела там крота. Он был одет, кажется, в пижаму и наблюдал за событиями с равнодушным видом.

— Ты! — крикнула она. Хоть город и был относительно миниатюрным, до башни по-прежнему оставалось не меньше пятнадцати футов.

Кажется, крот ее услышал. Он слегка вздрогнул и повернул нос в ее сторону.

— А ну прекрати это! — Она могла только гадать, что это за крот, но, судя по тому, что он не участвовал в сражении и даже не особенно беспокоился, глядя, как у него под ногами гибнут бесчисленные толпы, это был кто-то важный.