Хиллман распахнул створки ворот, и коляска тронулась. Мисс Бракен рванулась вбок, толкнула дверцу и попыталась выскочить из экипажа, но Смайти, ухватив ее за руку, помешал, а Хиллман кинулся к дверце и захлопнул ее снова. Тогда мисс Бракен начала визжать и попыталась вырваться от Смайти, видя, что ворота все еще открыты, хотя ситуация может быстро поменяться. Однако Смайти навалился на нее, прижав ее к сиденью и закрывая ей рот ладонью, а кучер быстро въехал во двор особняка.

Дотянувшись до шляпки, мисс Бракен выдернула длинную булавку, державшую ворону, и изо всех сил вонзила ее в живот Смайти. Очень острая булавка легко проткнула рубашку и вошла в живот. Выдернув ее, мисс Бракен стала вонзать булавку снова и снова, наваливаясь на нее, чтобы всадить глубже, в надежде проколоть что-нибудь жизненно важное. Конечно, лучше бы сердце, если уж хочешь кого-то убить, вот только ребро отведет булавку в сторону или сломает…

Она нырнула вперед, втянув голову в плечи, чтобы сделаться менее уязвимой, когда Смайти сгреб ее за воротник, осыпая ругательствами и брызжа слюной в лицо. Отпустив ее, он схватился за бока, задыхаясь от боли и ярости, а мисс Бракен в последней отчаянной попытке всадила иглу ему в правую кисть, жестко наткнувшись на кость. Рот Смайти распахнулся в хриплом выдохе, мисс Бракен снова завизжала, и тогда левой рукой он сильно ударил ее в висок — так, что слетела шляпка. Потом рука Смайти сомкнулась на ее горле, отводя назад голову и пресекая крики. Кучер остановился, ворота каретного сарая затворились, и мисс Бракен, отчаянно борясь за вдох, успела увидеть, как нога Смайти вышибла ворону на пол и раздавила — из вороньей головы вылетел клок ваты.

XXIV

ИЗ ОГНЯ ДА В ПОЛЫМЯ

Сент-Ив выбрался из кеба на Кэвендиш-сквер и зашагал по Уигмор-стрит, размышляя, что может дать визит к нечестивому доктору Пиви, если вообще может хоть что-то дать. Упоминать что-либо связанное с Сарой Райт, вероятно, смертельно опасно, особенно, так сказать, в собственном логове Пиви — после беседы с Килнером это было совершенно ясно. Сент-Ив задумался, не отправиться ли в «Полжабы Биллсона» и взять с собой Табби и Хасбро. Табби способен достаточно убедительно изобразить душевнобольного, чтобы сделать их визит правдоподобным, а беседовать с Пиви с двумя спутниками за спиной куда проще.

Но о чем он собирается расспрашивать нечестивого доктора? Здесь определенно понадобится деликатность. Пиви будет меньше расположен к откровенности, да и вообще к беседе, если перед ним окажутся три человека, а вот в разговоре один на один этот тип, будучи, очевидно, самонадеянным до беспардонности, может отпустить поводья и совершить какую-нибудь оплошность.

Сент-Ив свернул на Уимпол-стрит, шагая с напускной беспечностью, пересек Куин-Энн-стрит и ближе к углу Нью-Кэвендиш-стрит увидел впереди лечебницу «Элизиум» — элегантный ландшафт пустынен, ворота заперты. Это было строгое кубическое трехэтажное каменное строение, в окнах с железными рамами — прочные средники, видимо, выступающие в роли решеток. Под сенью дерев стоит домик привратника с распахнутым окном, и во внутреннем полумраке виднеются очертания человеческой головы. В том, чтобы поболтать с привратником, точно никакого риска нет. Сент-Ив подавил робкие увещевающие голоса в своем сознании, пропустил экипаж и фургон с сеном, а затем целеустремленно пересек улицу. Теперь ему удалось рассмотреть лицо привратника: коренастый, невысокий лысеющий человек в очках, лет семидесяти — очевидно, никакой угрозы собой не представляет.

— Добрый день, — сказал Сент-Ив в окно, на что человек поднял глаза и доброжелательно улыбнулся.