Карета подпрыгивала на ухабах узкой дороги, раскачиваясь из стороны в сторону, зацепив колесом кочку или камень. Мьюрин высунула голову из окошка, чтобы посмотреть на дом, который примостился на высоком утесе.

— Кто бы мог подумать, что почтенная Нора живет в таком большом доме, точно королева!

Кейтлин улыбнулась:

— Бабушка устроилась с удобством, особенно если вспомнить, что одно время она жила в нищете.

— Вышла за богача, правда?

— Да, хотя дедушка часто говорил, что именно ему достался главный приз. Она совершенно избалованна. Дедушка ее обожал и ни в чем не мог ей отказать.

— Она сильная женщина, скажу я вам.

— Это правда.

Кейтлин радовалась, что унаследовала некоторую толику бабушкиной силы. Хотя в том, что касалось Маклейна, она проявляла прискорбную слабость.

— Думаете, бабушка поможет вам управиться с последним заданием?

— Ей придется придумать способ. Я совсем растерялась — не знаю, как выиграть, не погубив при этом своей репутации.

Мьюрин покраснела.

— Не верится, что Маклейн предложил вам такое! Разве может джентльмен просить девушку купаться голой в фонтане? И мне все равно, вычитал ли он это в старых легендах или нет!

— Он вообще не джентльмен.

Что неудивительно, ведь он сам сказал ей это при первой встрече. Поражало другое — Кейтлин поняла, что и она не леди! Впрочем, она давно это подозревала. Сестрица Триона всегда отличалась обходительностью, благопристойными манерами и добротой. Кейтлин всю жизнь пыталась ей подражать, однако всегда безуспешно. Но чтобы очертя голову бросаться навстречу любовной авантюре с Маклейном, ставя себя в совершенно неприличное положение,  — это уж слишком.

Ведь пока она упивалась их взаимной страстью, что-то изменилось. В ней или в нем — непонятно, однако вместо счастья ей остались печаль и тоска. С самого утра Кейтлин едва могла проглотить хоть кусочек. Но бабушка наверняка знает, как излечить эту напасть.

Карета преодолела последний крутой подъем и завернула на аккуратную и нарядную подъездную аллею, что вела к большому каменному дому с крышей, урытой серой черепицей. Стены дома были выложены из темно-серого речного камня, стекла окон ярко блестели в лучах солнца.

— Похоже, ваша бабушка положила жизнь на этот дом!

— Знаю. И жизни своих слуг тоже.

Карета остановилась, и в туже минуту дверь дома растворилась. На крыльце появилась пожилая женщина в мешковатой серой ротонде, с огромной корзиной под крышкой в руках. При виде кареты она замерла, ее морщинистое лицо расцвело счастливой улыбкой, когда из окошка кареты высунулась голова Кейтлин.

— Бабушка!

Ей не хватило терпения дожидаться, когда подойдет лакей. Кейтлин открыла дверцу кареты, соскочила на землю и бросилась к бабушке, которая сжала ее в крепких объятиях. Силы ей было не занимать, несмотря на то что она была очень худой.

— Ох, дитя мое! Каким ветром тебя занесло?

— Приехала просить совета.

— Вот как? — Бабушка выглядела донельзя польщенной. — Тогда нам лучше войти в дом.

Кейтлин кивнула на корзину:

— Ты куда-то собиралась?

— Да, но это может подождать. Там желе и всякая всячина для Робертсов и их новорожденных. Там близнецы, знаешь ли. Я предлагала назвать их Катриона и Кейтлин, как тебя и твою сестру, но она и слышать не хочет — наверное, потому что у нее родились мальчишки!

Кейтлин рассмеялась:

— Думаю, дело именно в этом.

Из кареты выбралась Мьюрин со своей корзиной, улыбнулась почтенной даме и присела в неуклюжем реверансе:

— Здравствуйте!

Бабушка с интересом взглянула на ее корзинку:

— А что там?

Мьюрин откинула крышку.