|
Правда, Платон нигде специально не говорит о научных знаниях атлантов. Но уже по тому бегло сделанному как бы с высоты птичьего полета описанию страны атлантов и их главного города, которое автор «Крития» предлагает нашему вниманию, можно понять, как много значила наука в жизни этого народа. Атлантида в изображении Платона — это настоящее царство математики, которой сам философ, заметим это попутно, отводил первое место среди всех других наук. Здесь всюду, как сказал поэт, «дышит жар холодных числ», все подчинено точному расчету. Ландшафт Атлантиды — это прежде всего комбинация различных геометрических фигур. Главная равнина острова имеет очертания вытянутого в длину прямоугольника, широкой стороной обращенного к морю. Ее природные очертания еще более подчеркнуты окаймляющим всю равнину гигантским каналом, от которого расходится целая сеть малых каналов. В прямоугольник равнины вписаны три концентрических водных круга, разделенных двумя земляными кольцами. В центре круга, на островке в пять стадиев в поперечнике, — акрополь столицы атлантов. С морем его соединяет идущий строго по радиусу из центра круга канал. Ширина водяных и земляных колец, опоясывающих акрополь, соотносится как 3 к 2 и к 1. Грандиозные архитектурные и инженерные сооружения атлантов, конечно, не могли бы возникнуть, если бы их создатели не владели обширными познаниями в механике, физике, геологии, химии и других науках.
Однако знания научные тесно переплетаются в культуре Атлантиды со знаниями совсем иного свойства, а именно с магией и колдовством. Точные математические расчеты, использованные при постройке каналов, гаваней, крепостных стен и т. п., при ближайшем ознакомлении с ними оборачиваются пифагорейской мистикой чисел. На это обратил внимание в своей книге об Атлантиде русский философ-мистик Д. С. Мережковский: «Математической точностью он (Платон. — Ю. А.), может быть, хочет уверить нас в действительности того, что описывает; но это плохо ему удается: мифом пахнет его математика… Так в ледяных кристаллах геометрии закипает у Платона огненное вино мистерии; проступает сквозь математику страшно-огромный сон самого титана, небодержца Атласа». Магическая подоплека цивилизации атлантов особенно ясно проступает в той части «Крития», где Платон очень подробно и с явным удовольствием описывает загадочные и довольно мрачные обряды, которыми сопровождались проходившие через каждые пять или шесть лет встречи десяти царей Атлантиды, во время которых, как здесь сказано, «они творили суд и подвергались суду». В отличие от атлантов граждане первоначального Афинского государства не знают ни магии, ни науки. Судя по тому, что рассказывает о них Платон, они живут в почти первобытной чистоте и невинности, еще не вкусив плодов от древа познания. Во всем полагаются на богов и не пытаются подчинить себе силы природы с помощью тайных знаний, как делают это атланты, а лишь приспосабливаются к ним. Их жизнь более естественна и потому более гармонична. И наконец, еще одно важное различие существует между двумя государствами. Атлантида, какой ее описывает Платон, прежде всего грозная военная держава, жадно стремящаяся к захвату чужих земель и покорению других народов. Среди невероятного обилия даров природы, обладая несметными богатствами, атланты с завистью взирают на своих соседей и стремятся завладеть их достоянием. Это вынуждает их непрерывно наращивать свои воинские силы. Военная мощь атлантов может сравниться разве что с огромными армиями Персидского царства. По исчислениям Платона, их пешее войско составляло 1200 тысяч человек, конница насчитывала 240 тысяч всадников и 10 тысяч боевых колесниц, флот — 1200 военных судов. С этими силами атланты не только утвердили свое владычество по ту сторону Геракловых столпов, на океанских побережьях Европы и Ливии, но и вторглись В пределы Средиземноморья, завоевав все северное его побережье вплоть до Тиррении (Этрурии) и все южное вплоть до Египта. |
