На смену дневному светилу восходит яркая белая луна, вкрадчиво освещая то, что оказывается очаровательным книжным магазинчиком. Его стены выкрашены в бирюзовый цвет, а по оштукатуренным стенам плавают изображения книг. Я просто сижу и вдумчиво созерцаю. На местах преступления мне нравится сидеть и словно вбирать их в себя. Сейчас я прорабатываю материалы дела и свои мысли. Кто то сочтет это за бзик, но я давно доказала себе, что само нахождение в таких местах приводит к новым и важным открытиям. Подчас откровениям.

Заглушив мотор, я оглядываю душащую стены здания темноту – укрытие для всех, кто прячется поблизости; идеальная завеса для сокрытия под ней и внутри. Нет никаких сомнений, что эту тьму в своих интересах использовал и Поэт; она ему друг и пособник в совершении убийства. Под ее одеянием его никто не заметил бы. Сейчас там тоже может находиться кто угодно, а я и не в курсе.

Глава 7

Звонит сотовый, и я отрываю взгляд от темноты. На дисплее значится номер Чака.

– Что нибудь есть?

– Я отправил тебе по имейлу зашифрованный файл с кучей случайных данных, которые могут оказаться полезными. А интереса ради еще и сделал перекрестную ссылку на связь между Робертсом и жертвой. Ничего не нашел.

У Чака с его въедливостью слово «ничего» мало что значит.

– Я пошел дальше, чем вы просили, – продолжает он, оседлывая эту мысль. – Профильтровал его семью, бывшую жену, дела в бизнесе; все, что как то могло пересекаться с делом Саммера. Там тоже ничего.

– В папке значился некий «профессор». По нему у тебя что нибудь есть?

– Да, я и это пробил. Тоже ни намека на связь с Саммером или Робертсом. Нет никого, кто так или иначе соответствовал бы этому званию. По крайней мере, на первый взгляд. Может, какое то прозвище…

Прозвище – допущение интересное, но на данный момент нужно выделить реальное дело.

– Чак, знаешь что? Найди ка там профессоров, имеющих отношение к литературе и – или – поэзии. Ты уже наверняка это сообразил, только у нас нет подробного описания.

– Чего нет, того нет. Описание я как мог сделал, оно там, в файле, только крайне расплывчатое, без отличительных признаков. По такому можно брать всех подряд.

Я смеюсь.

– Чак, спасибо тебе. И на всякий случай, если я тебе еще не говорила: ты классный.

– Ух ты. Приму к сведению. Шоколадку надо отрабатывать. Только чрезмерных комплиментов не надо, а то привыкну, и меня уже сложно будет обаять.

Он вешает трубку.

Я включаю верхний свет, беру папку и открываю ее непосредственно для того, зачем я сюда приехала, – вникнуть и поразмыслить. Пока я сосредотачиваюсь на людях, близких к Саммеру. Подруги у него не было. Бывшая (последняя из известных) нынче замужем и имеет детей. Ее и ее мужа Робертс допросил, а также подтвердил их алиби.

Читаю дальше и убеждаюсь, что по жизни Саммер был один как перст. Родители в прошлом году погибли в автокатастрофе. Единственная сестра жила в Огайо, откуда родом и сам Саммер. Она представила просьбу по окончании следственных действий перевезти туда его тело. Сразу после убийства она приехала в Остин, и Робертс опросил их вместе с ее мужем. Тогда же он подтвердил их алиби. Робертс был дотошен настолько, что уже получил банковские выписки на всех, о ком идет речь, на предмет наличия признаков оплаченного убийства. Исключение составлял опять же «профессор», помеченный и обведенный несколько раз.

Вот черт. Поговорить бы с Робертсом…

Через несколько страниц обнаруживаются заметки, указывающие на то, что сестра планирует продать книжный магазин. Пожелаем ей удачи. Теперь это место убийства.

Я делаю кое какие пометки: «Легкая мишень. Человек без семьи. А как насчет друзей?»

Перелистываю на другую страницу.