- Как я погляжу, все сговорились! - сказал он грозно, но глаза его смеялись.

- Может быть. Тебя это не уязвляет? - спросила она неожиданно серьезно. - Потому что я могу только благословлять людей, которые обратили мое внимание на то, чего я никак не хотела замечать.

Гордон ничего на это не сказал, просто притянул Джейн поближе к себе.

- Я люблю тебя. В твою походку и твои глаза я влюбился с первого взгляда, но теперь схожу с ума от любого твоего жеста, любуюсь тем, как ты смеешься, как ты спишь, как ты печатаешь на машинке. Ты прекрасна, как распускающийся цветок, ты даришь мне радость, тепло и свет. - Он коснулся ее щеки кончиками пальцев. - Ты веришь мне? Когда-то я сам не смог бы поверить, что это возможно...

- Гордон, - сказала она едва слышно.

- Позволь мне закончить. Конечно, мне бывало хорошо с другими женщинами, но никогда - так, как сейчас. Мне досталось величайшее сокровище, а я даже не знаю, какими словами описать свою любовь к тебе.

- Но ты делаешь это вполне успешно...

- На самом деле - нет. Для того, что ты для меня сделала, любых слов будет мало. Я был просто глупцом, испуганным настолько, что спрятался от всего мира за стенами гордыни, высокомерия и эгоизма. И только твои любовь и вера уничтожили все эти смехотворные средства защиты и снова сделали меня самим собой.

- Мне помогли.

- Вся помощь в мире не стоила бы ни гроша, если бы ты не захотела сделать это. Ты думаешь, я не понимаю, Джейн?

- Честно говоря, я до последней минуты не была уверена в своем решении, - призналась она. - Но потом мне вдруг стало все равно, права я или нет. Я просто знала, что ты нужен мне.

- Интересно, можешь ли ты понять, как ты нужна мне и как всегда будешь нужна?

- Свадьба. - На этот раз это сказала Джейн. Потом она продолжила: - Я знаю одну старую деревянную церковь в городке, неподалеку от того места, где жила. Меня там крестили... Только, Гордон, - сказала она обеспокоенно, - это очень далеко отсюда.

- Ну и отлично.

- Но твоя семья, твои друзья...

- Там в городке есть какие-нибудь гостиницы?

- Да, четыре, но...

- Тогда нам всем будет где остановиться. О чем еще беспокоиться? Кстати, я говорил, что люблю вас, мисс Милред?

Она подняла бровь.

- Ты не шутишь?

Он поцеловал ее.

- Думаю, это очень правильно - обвенчаться в церкви, где тебя крестили и где в такой замечательный день мы сможем собрать всех, кого любим.

Месяц спустя в гостинице маленького городка округа Калмат-Фолс сложно было бы найти место. Церковь - под стать городу, тоже небольшая - была заполнена до отказа. Невеста начала путь к алтарю под руку со своим отцом, и шепот пробежал по толпе. Никогда еще Джейн не выглядела такой прекрасной. Она будто светилась изнутри.

Здесь собрались такие разные люди - богачи из высшего столичного общества Портленда стояли вперемежку с жителями этого маленького городка, среди которых Джейн выросла и которых знала с детства. И не было сомнений в том, что они все очень рады за нее и очень ее любят.

Семья Милред на удивление быстро сошлась с Гордоном. Он уважительно общался с ее отцом, очаровал мать и на удивление быстро подружился с братьями. И, конечно, вся ее родня была сегодня в церкви. Рядом стояла высокая, поразительно элегантная женщина в длинном зеленом платье - мать Гордона Стенли, а еще Конни Элисон, удивительно красивая в темно-голубом шелке, и Элизабет Уоллес, в бежевом. Даже Франческа Мортон впервые в своей жизни была одета со вкусом. Юная Моника в длинном, до пола, розовом платье сияла от восторга и возбуждения.

Джейн осмотрела свое собственное платье, потом ее глаза встретились с глазами мамы, и Джейн увидела, что они лучатся счастьем. Потому что Кэтлин Милред ждала этого дня и долгие годы хранила свое тонкое белое свадебное платье и облака легкой фаты, чтобы Джейн надела все это сегодня.