Было решено уходить из Наташиного дома по одному, чтобы не привлекать к себе внимания. Вполне вероятно, что часть тщательно замаскированных постов фээсбэшники все‑таки оставили. Они, конечно, ищут группу мужчин по приметам, которые сообщили им пилоты Яка, охранники и водитель КамАЗа. Нам пришлось гримироваться и менять одежду.

Один за другим мы вышли из дома Наташи с интервалом в семь минут и уже через двенадцать минут собрались на автобусной остановке около совхоза «Останкинский».

Народу на остановке было много, автобус должен был прийти через три минуты. Я делал вид, что не знаю ни Муху, ни Артиста, они отвечали мне тем же. Автобус пришел с опозданием в шесть минут, на зато через каких‑то полчаса мы стояли на перроне станции Лобня и ждали электричку на Москву. Никто не собирался ехать до Савеловского вокзала – на вокзалах‑то нас и ждут прежде всего. Мы собирались пересесть на автобус где‑нибудь около МКАД, проехать через весь город окольными путями, а потом снова на электричку – и ко мне. Ольга, конечно, обрадуется моему приезду, но обрадуется ли она тому, что я не один? Ничего, ничего, вся наша конспирация ненадолго.

Мы вышли в Лианозове, я купил в киоске телефонную карточку и набрал домашний номер полковника Голубкова. Ответила его жена:

– Слушаю вас.

– Хозяина мне, – сказал я низким голосом, намеренно не называя Голубкова по имени‑отчеству. Я был абсолютно уверен, что после всего случившегося в Сочи и мой сотовый, и голубковский телефоны стоят на постоянной прослушке.

– Да?

– Это Пастух. Я тут поразмышлял несколько дней и пришел к выводу, что нас с вами элементарно подставили.

– Сергей, ты где? – Голос у Голубкова был встревоженный.

Ага, так я тебе сразу и сказал!

– Неважно. Я вам перезвоню дня через три. Думаю, к этому времени у меня уже будут доказательства. – Я повесил трубку и вынул карточку из щели. – Все, поехали, мужики.

Даже если прослушка засекла телефон, с которого я звонил, они не успеют сюда подъехать, потому что через минуту мы будем уже за километр отсюда (пока я разговаривал по телефону, мои парни поймали частника).

– Гулять едете, мужики? – спросил водитель, когда мы уселись в его старенький «Москвич».

– А как же! – широко улыбнулся ему Артист.

Я не питал особых иллюзий насчет своего славного будущего. Несмотря на то что там, в Сочи, министр получил пулю в лоб не по моей вине, крайним, я думаю, постараются сделать именно меня. Более того, повесят всех собак, каких только можно, в том числе и с душком. Ведь как замечательно – списать на одного лоха десяток провалов и отчитаться перед начальством сразу за все. Вот кто во всем виноват – Пастухов! Ату его! Сейчас как никогда нужно быть осторожным. Эти «козлы в погонах», у которых напрочь отсутствует понятие долга, морали, совести, могут прислать своих людей в Затопино для разборок со мной. Мои парни пока ничего не знают о том, в какое дерьмо я вляпался по милости начальства из УПСМ, но вот приедем, сходим в баньку, там я им все и расскажу! Вместе мы сила, повоюем еще с теми, кто мешает нам жить!

* * *

Это я, это я, Господи!

Имя мое – Пастух,

Дело мое – Воин,

Твой ли я воин, Господи?

Или Царя Тьмы?

6

– Ты скотина, я тебе такое дело доверил! Ты все, все провалил! Придумал тоже, Шерлок Холмс вонючий! Будет он тебе бабки в ячейке до скончания века хранить! – Антон Владленович с ярости брызгал слюной, Саша стоял перед ним по стойке «смирно», боясь даже шелохнуться.