— Ну пожалуй, что так, — удивленно, но в то же время одобрительно хмыкнул Михаил Юрьевич. — А что дальше, Светочка?

— Не мудрствуя, под обычным предлогом «протечки», предъявлю претензии, что они меня заливают, и уведу посмотреть, где текут краны, — продолжала она, дав волю фантазии. — Постараюсь сразу заговорить ее так, чтобы входная дверь осталась незапертой.

Придуманное Светланой Ивановной было вполне подходящим, и мужчины растерянно молчали, не зная, как им на это реагировать. Воодушевленная своим успехом, она привела решающий довод:

— Когда вы ворветесь в квартиру, я сразу изображу обморок от испуга и уверена, что Воронцова, забыв обо мне думать, побежит узнать, в чем дело. Тут вы ее и задержите как соучастницу преступника.

Муж и сын переглянулись — это был выход, а Светлана Ивановна, победно взглянув, добавила:

— Ну скажите, какая грозит мне опасность, если сделать все так, как я предлагаю? Какие могут быть осложнения?

Но муж и сын молчали и, похоже, не знали, что ей ответить.

Однако Светлана Ивановна ошибалась, решив, что все уже решено. Михаил Юрьевич выдержал паузу, чтобы обосновать свои возражения.

— Ну ладно, разберем твой вариант, — мягко предложил Михаил Юрьевич. — Он очень неплох, но построен «на трех китах», а это, как давно доказала наука, — иронически улыбнулся, — неверный фундамент!

— Говори, Миша, по делу, — не приняла его иронии жена. — Какие «три кита»?

Улыбка сошла с лица Михаила Юрьевича, и он нахмурился.

— Самый первый — то, что тебя могут узнать оба, так как, если даже никогда не видели, наверняка изучили внешность родителей заложниц по фотографиям.

— Даю опровержение! — тут же отвела его довод супруга. — Грим все исправит. Вот увидишь: даже ты меня не узнаешь! Петя будет свидетелем.

— Допустим, хотя и сомнительно, — неохотно согласился Михаил Юрьевич и продолжал: — Второй кит: ты считаешь, что Воронцова не знакома с нижними соседями. Но она живет в доме более двух лет. А что, если ты ошибаешься?

Но и этот веский аргумент не смутил Светлану Ивановну.

— Я ухватилась за «протечку» как за самую естественную причину внезапных визитов соседей. Кроме того, ты ведь сам рассказал, что всех опрашивал, и как оказалось, за исключением одной, ее никто не знает! — объяснила она.

— Ладно, пожалуй, это не будет препятствием, — задумчиво произнес Михаил Юрьевич. — Я вспомнил, что, на наше счастье, соседи в квартире под Воронцовой недавно сменились и сделали ремонт. Это нам на руку! А все жильцы подъезда сняты скрытой камерой, и фото новой соседки имеется.

— В чем же тогда состоит третья опасность для мамы? — не выдержал Петр. — Никак не пойму, что ты имеешь в виду.

— Все построено на встрече с хозяйкой квартиры, а не с бандитом Костылем, — отрезал отец. — Утром же она вполне вероятна, так как Воронцова может выйти в магазин.

— В этом случае, мы не пустим туда маму, пока не вернется хозяйка! Чего проще? — возразил ему Петр. — И тогда она, как задумала, будет иметь дело только с ней. Ведь не станет же Костыль «светиться» из-за таких пустяков?

Михаил Юрьевич недовольно посмотрел на сына.

— Ты не понимаешь главного: мы не можем тянуть с операцией, сознавая, что с каждой минутой возрастает нависшая над Наденькой опасность, — хмуро объяснил он.