– Конечно. Можешь даже выпить кофе, если хочешь. – Молчание. – Но есть условие: если кто-нибудь спросит тебя о жене, ты не знаешь, что с ней случилось. Говори, что ее держали отдельно. Если заявишь, что мы ее убили, мы скажем, что это по твоей просьбе. И если тебе интересно, как это произойдет – так у нас есть запись, где ты просишь ее убить. Достаточно подбросить аудио в полицейский участок или опубликовать в социальных сетях, и ты проведешь остаток жизни за решеткой, особенно если прибавить сюда убийство Лины. Так что, не забывай, Нед. Помалкивай о жене и не притворяйся, будто вел себя как герой. – Снова молчание. – Твоя жена пыталась сбежать, представляешь? Она боролась, а ты – нет. Ты ничего не сделал, чтобы попытаться выбраться.

– Ага, и посмотри, куда ее это привело, – усмехается Нед.

– То же самое случится с тобой, если ты скажешь или сделаешь что-нибудь, что нас расстроит. Мы будем следить за тобой, Нед, во все глаза. – Раздается звук открывающейся двери. – Так, пойдем-ка в душ.

В комнате наверху я дрожу. Все кончено. Они освобождают Неда, его не убьют. А я буду в безопасности, ведь он искренне верит, будто я мертва. В меня стреляли не для того, чтобы разыграть его, как я опасалась.

Тюремщик выполнил мою просьбу.

54

 Прошлое

Нед пришел ко мне в спальню – принес поднос с ужином. Я не хотела, чтобы он понял, как я боюсь его, поэтому не отводила взгляда, пока он ставил еду на стол. Лицо его выглядело кошмарно, на нем все еще были отметины после того, как я три дня назад на него набросилась. Это меня радовало.

– Постарайся поесть, – сказал он. – Не хочу, чтобы у тебя был истощенный вид, когда мы будем объявлять о разводе.

Я не ответила, просто продолжала смотреть на него. Было в лице Неда еще что-то, какая-то настороженность. Похоже, он боялся за свою жизнь, и этому я тоже радовалась. Что бы с ним ни случилось, он это заслужил.

Раздался звонок домофона, и Нед так вздрогнул, что я едва не рассмеялась в голос. Он выбежал из спальни, в спешке оставив дверь открытой, и я представила, как он стоит наверху лестницы и ждет, пока новый охранник отопрет входную дверь внизу. Голос новенького я услышала в коридоре на следующий же день после обеда с Лукасом и разозлилась, что Хантера так быстро заменили.

– Меня зовут Карл, сэр, – сказал охранник вошедшему гостю. – Я новый сотрудник мистера Хоторпа.

– Сообщите, пожалуйста, моему сыну, что я хочу его видеть.

На лестнице послышались шаги Неда.

– Папа, что ты здесь делаешь? – спросил он.

Я вскочила с кровати и подкралась к двери.

– Что с твоим лицом? – рявкнул Джетро Хоторп. Он снова был безупречно одет, в отличие от Неда, который в своих джинсах и наполовину расстегнутой рубашке выглядел взъерошенным. – Подрался?

– Ерунда.

– По мне, так вовсе не ерунда. Где ты пропадал? Я приезжал во вторник и никого не застал. И почему не отвечаешь на звонки?

– Занят был. Слушай, пап, ты зачем приехал?

– В кабинет, – пробурчал Джетро Хоторп, бросив взгляд на охранника, который все еще торчал в холле.

Тот был весь в черном, с обритой головой, а руки держал строго по бокам. Я успела только мельком увидеть его лицо, прежде чем он повернулся к двери.

Не знаю, с чего я взяла, будто можно попросить помощи у отца Неда. Наверное, потому, что каждый раз, когда они при мне встречались, Джетро злился на сына. Дождавшись, пока охранник выйдет на улицу, на свой пост на крыльце, я побежала вниз по лестнице в холл. Помедлила в начале коридора, который вел в кабинет Неда, а потом, борясь с подступающими слезами, поспешила в библиотеку; я не поднимала головы и не смотрела на пол, где лежала Лина.