Но сказать об этом Люси прямо он не мог. Лишь намеками, вокруг да около, старался он объяснить ей это; если бы он прямо предложил Люси исчезнуть вместе с бриллиантами, ей пришлось бы выбирать между братом и мужем, и у него не было уверенности, чью сторону она бы взяла.

Поэтому оставалось только ждать. Здесь, в Нью-Йорке. Ждать без сна.

Кажется, пасьянс не сходится. Вздохнув, Каземпа собрал карты и начал их тасовать. На его часах было два часа сорок пять минут. Может быть, удастся соснуть до четырех. Хотя вряд ли. Покачав головой, он снова стал раскладывать карты.

Раздался какой-то взрыв.

Каземпа поднял глаза, держа карты в левой руке. За окном было все так же темно.

Это где-то близко, очень близко. Неужели в самом здании?

Сигнальный звонок не прозвучал, значит, дело не в передних или задних дверях. Когда здание было превращено в музей, а хранитель, который жил постоянно в этой, предназначенной для него, квартире, оказался ненужным, была установлена сигнализация для защиты от ночных грабителей. Когда система включена, любая попытка открыть двери должна вызвать сигнал тревоги в спальне владельца музея. Каземпы решили вообще не отключать сигнализацию, и за все время, пока они жили здесь, звонок раздавался только два раза; каждый раз это было тогда, когда Гонор приводил посетителей; первый — несколько недель тому назад, второй — как раз сегодня после полудня. Если бы этот взрыв означал, что кто-то пытается проникнуть через двери, раздался бы сигнал. Поэтому если взрыв произошел в здании, то где-то в другом месте.

Где же?

Каземпа бросил карты на стол и встал. Подошел к двери, открыл ее и прислушался.

Ничего.

Открылась соседняя дверь, и в коридоре показался его брат Альберт; хотя вид у него был заспанный, в руках он держал пистолет.

— Что это?

— Не знаю. Слушай.

Братья, стоя напротив друг друга, напряженно вслушивались. Очень похожие, оба небольшого роста, приземистые, толстые, но, несмотря на внешнюю неуклюжесть, весьма подвижные.

Еще один взрыв, более сильный. Как если бы взорвалась граната или даже что-то еще помощнее.

И опять в здании.

— Черт возьми! Это внизу! — воскликнул Альберт.

— Пошли!

Когда они двинулись к лифту, открылась еще одна дверь, и раздался голос третьего брата, Ральфа:

— Что случилось?

— Оставайся здесь! — крикнул ему Каземпа. — Мы посмотрим, что происходит внизу.

Лифт был на месте; Каземпа нажал кнопку, двери распахнулись.

Они вошли в кабину!

— До самого низа? — спросил Альберт.

— Конечно!

Альберт нажал кнопку первого этажа, двери закрылись, они начали спускаться.

Каземпа услышал над собой какой-то слабый звук. Он поднял голову — прямоугольное отверстие на потолке становилось все шире. Он увидел устремленные вниз глаза, затем руку, потом вдруг что-то полетело внутрь.

Граната!

— Нет! — закричал он, отшатываясь в сторону. Кабина лифта внезапно стала очень узкой. Оба брата застыли в ужасе, никто не мог даже пошевелиться.

Но то, что упало сверху, не взорвалось. Оно просто разделилось на две половинки, из которых начал подниматься вверх желтоватый дым.

Альберт что-то кричал, Каземпа не мог понять что. Но он и так знал, что происходит: что это газ, что он в мышеловке и что спасения нет. Но он не мог с этим смириться. Грубо оттолкнув брата, он бросился к кнопкам лифта. Он не будет дышать; он действительно задержал дыхание, хотя в первые несколько секунд после распада этой штуки он уже сделал несколько вдохов.