Когда в поместье приезжали гости, тетя наряжала ее в какое-нибудь старое платье Джоселин и разрешала ей побыть вместе со всеми в гостиной. Но даже тогда Тэсс чувствовала унижение. Тетя болтала, не закрывая рта. Она хвасталась гостям, какую милость проявила, взяв в дом нищую племянницу, и сколько средств она тратит на то, чтобы прокормить и одеть ее.

Единственным человеком, который скрашивал ее жалкое существование, был Майрон. Он был оружейным мастером и жил неподалеку, на окраине Аннаполиса. Тэсс познакомилась с ним в церкви, и через месяц Майрон стал часто навещать ее.

Первое время он просто стоял у забора и смотрел, как она вешает мокрое белье на веревки. Потом решился заговорить. И наконец получил разрешение от дяди провожать ее каждое воскресенье в церковь. С этого времени между ними установились очень теплые отношения.

Накануне рождества Майрон сделал ей предложение, и Тэсс приняла его с огромной радостью. Конечно, ее жених не так богат, как дядя Альберт, но он был приятен ей. Майрон был спокойным и добрым человеком. У него небольшая ферма, двадцать акров земли  и даже двое слуг. По субботам и воскресеньям он разъезжал на пролетке, запряженной парой. Конечно, Майрон не был принцем, о котором так мечтала Тэсс, он не был красавцем, но он был порядочным человеком. И он пообещал, что, если она выйдет за него замуж, пошлет за Абби и она будет жить вместе с ними.

При этих воспоминаниях невольные слезы выступили на глазах Тэсс. Она быстро смахнула их с ресниц. Абби так ждет от нее весточки! Она так нуждается в ней! А ей приходится сидеть здесь, в лесу, среди индейцев. Ярость охватила Тэсс. Ворон не имеет права держать ее здесь пленницей. Она ничего дурного не сделала.

Тэсс оглядела деревню. Интересно, где сейчас Ворон? Она видела его недавно в компании мужчин, с которыми он весело болтал. Она так надеялась, что он пойдет в вигвам к матери и та наконец поговорит с ним. Но этого не происходило.

Тэсс переводила взгляд от вигвама к вигваму. Вдруг в деревне возникло какое-то движение. Женщины засуетились и стали собираться в центре. Они подносили корзины с едой. Одна из них развела огонь и стала жарить оленину.

Ага! Вот он где! Ее взгляд поймал в толпе мужчин его стройную, широкоплечую фигуру. Он разговаривал с какой-то старухой, стоя спиной к Тэсс. Надо все выяснить! У него было достаточно времени решить, что с ней делать. Она должна знать, собирается ли он отпустить ее или зажарить на костре, как этого оленя. У нее больше не было сил ждать, когда об этом с ним заговорит Женщина Грез.

Тэсс распрямила плечи и, пошаркивая ногами по легкой пыли, пошла к костру. Она все еще носила мокасины Такуко, которые были ей велики. Замшевая юбка с резным краем, которую ее заставила надеть Женщина Грез, болталась у нее на бедрах. На ней теперь была другая безрукавка, очень похожая на ту, что дал ей в лесу Ворон. Ей пришлось отпороть от лифа нижнюю юбку, которая разорвалась в клочья. Безрукавку Женщины Грез она надела прямо на лиф. В таком наряде Тэсс чувствовала себя полуголой. Но у нее-то хотя бы грудь была прикрыта в отличие от индианок, которые вовсе не стеснялись своей наготы.

Мимо Тэсс прошли две женщины. Они несли на палке огромный кожаный баул с водой. Одна из них с любопытством оглядела ее. Муж с женой у соседнего вигвама прекратили возиться с малышом и стали разглядывать ее. Зашушукались о чем-то, но Тэсс даже не повернула головы. Она шла прямо к Ворону.

– Я хочу поговорить с тобой, – сказала она, подойдя к нему.

Ворон, казалось, даже и не слышал ее. Все так же стоял к ней спиной и продолжал говорить со старухой.

Старуха замолчала на полуслове и уставилась на Тэсс.

– Я же сказала, что хочу поговорить с тобой! – повторила она громче. – И сейчас же!

Ворон медленно повернулся к ней.