Глава 11

Абивард с подозрением разглядывал подходы к Машизу. Однажды войскам Шарбараза здесь не поздоровилось, а армия, которой командовал Царь Царей теперь, была меньше той, что шла под его знаменами прошлым летом. Однако еще одна победа искупит и узурпацию, и поражение, и изгнание. Макуранцы, столь много отдавшие за дело Шарбараза, были исполнены мрачной решимости добиться этой победы.

У видессийцев, благодаря которым победа стала возможной, не было личной заинтересованности в этой войне. Абивард не понимал, как они могут столь отменно сражаться без такой заинтересованности. Он задал этот вопрос младшему Маниакису, с которым очень сдружился после битвы в Стране Тысячи Городов.

Сын видессийского военачальника закатил глаза:

— Как говорил мой отец, ты встречался с Автократором Ликинием. Как бы тебе понравилось вернуться домой и объяснить ему, что ты сделал не совсем все, что мог?

Поначалу такая перспектива не показалась Абиварду столь уж устрашающей.

Ликиний не произвел на него впечатления человека, способного без всякого предупреждения впасть в убийственную ярость, как имели обыкновение поступать некоторые приснопамятные Цари Царей. Потом он подумал о холодном, расчетливом рассудке видессийского императора. Ликиний не убьет в ярости; он спокойно прикажет убить, если решит, что ты этого заслужил. Но в любом случае ты будешь одинаково мертвым.

— Я тебя понял, — сказал он младшему Маниакису. Методы видессийского правителя были хладнокровны, чужды макуранским нравам, но в действенности им нельзя было отказать.

Войско Шарбараза продвигалось по жутким следам проигранной прошлогодней кампании: скелеты лошадей и мулов с налипшей кое-где иссохшей кожей, сожженные остовы перевернутых повозок и незахороненные человеческие кости. Законный Царь Царей окинул взглядом останки своих былых надежд с чрезвычайно мрачным видом.

— На этот раз все будет иначе, — заявил он. Но взять столицу царства будет нелегко. Там, где прежде люди Смердиса воздвигли временное укрепление, перекрывшее большую часть широкой дороги на Машиз, теперь тянулись постоянные фортификации, защищавшие город от нападения. Перебраться через них казалось практически невозможным.

— Не беспокойся об этом, высокочтимый, — сказал Маниакис-старший, видя тревогу Абиварда. — Справимся, не бойся.

Обещания, даже данные человеком, доказавшим, что он умеет выполнять их, Абиварда не вдохновили. Но когда видессийские саперы принялись доставать из своих повозок доски, веревки и какие-то штуки из бронзы и железа и собирать из них большие и сложные сооружения, он несколько воодушевился. То, что они делали с такими штуками, не было магией в истинном смысле слова, но ему это казалось ничуть не менее чудесным, чем множество деяний чародеев.

— Да, они дело знают, — согласился Шарбараз, когда Абивард высказал свои мысли вслух, — хотя, по-моему, те, кто ушел с отцом на север за Дегирд, могли бы с ними потягаться. Но большинство саперов моего отца погибло вместе с остальным войском, и не думаю, что из уцелевших многие работают на Смердиса. Как только станет возможно, придется начать готовить новые команды саперов. Но сейчас то, что у неприятеля их нет, а у нас есть, работает на нас.

Доски, которые видессийцы использовали при наведении понтонных мостов и прокладке дорог, как оказалось, подходят по размеру и для каркасов тех машин, которые они сооружали. Вначале это показалось Абиварду поразительным совпадением. Потом он понял, что это вовсе не совпадение, а результат тщательного, расчетливого планирования, и это произвело на него сильное впечатление.

Машины выросли в центре и на правом, северном фланге, там, где в прошлом году войско Смердиса добилось решающего успеха, далеко за пределами зоны обстрела лучников, прикрытых стеной, выстроенной узурпатором.