Питер остановился.

— Мама?

Страх — страх исказил их лица. Но в глазах матери чувствовался не только страх. Она гневно сверкнула глазами, точно обвиняя Питера в чем-то ужасном.

«Да что я такого сделал? — изумился Питер. — Что я такого сделал?»

Старуха вскочила и взмахнула большой деревянной ложкой.

— Подменыш!!! — крикнула она. — Уберите его прочь!!!

— Нет!!! — крикнула в ответ мать, отчаянно замотав головой. — Он не подменыш! Это его ребенок! Того, что встретил меня в лесах! — она обвела всех диким, затравленным взглядом. — Теперь видите? Теперь верите?

Но никто не слушал ее. Все взгляды были устремлены на Питера.

— Не подпускайте его к детям!!! — закричала старуха.

Старик выгнал детей из-за стола и отпихнул в дальний угол, как можно дальше от Питера.

Мать Питера вцепилась в рукав старухи.

— Прекрати! Прекрати! Питер не подменыш. Мама, я не врала. Он — лесной дух — взял меня, — она указала на Питера. — Этого ребенка подарил мне лесной дух.

Старуха в ужасе уставилась на мать Питера.

— Нет, дитя мое, молчи об этом. Не говори об этом никогда, — она встряхнула дочь за плечи. — Он не твой, понимаешь? Это подменыш, — старуха полоснула Питера яростным взглядом. — Асгер, убери его прочь, пока он всех нас не сглазил!!!

Один из мужчин выдернул из окорока длинную вилку, старший из мальчишек подхватил метлу, и оба они двинулись на Питера.

Сквозь слезы, застилавшие глаза, Питер смотрел, как они приближаются. Человек, которого он в мыслях называл папой, нацелил на него вилку, а мальчишка зашел сзади.

Питер сделал шаг назад.

— Лови его!!! — завизжала старуха. — Не давай удрать!

Метла шлепнула Питера сзади, сбив его с ног. Мальчишка придавил его метлой к шершавому земляному полу, острые прутья впились в нежную кожу Питера.

— Не вздумайте пролить в доме его кровь! — завопила старуха. — Или всех нас постигнет хворь! Отнесите его в лес и бросьте зверям на съедение.

Грубые безжалостные руки подхватили Питера, и мужчина принялся обматывать его колючей, больно впивавшейся в тело веревкой, притягивая руки к туловищу и связывая ноги вместе.

Пока мужчина со старшим из мальчишек надевали сапоги и кутались в шкуры, старуха принесла корзину и одеяло Питера.

— Возьмите все, что он осквернил. А я приготовлю сало.

Слив растопленное сало со сковороды с ветчиной в горшок, она подала его мужчине.

Дверь распахнулась, холодный, жалящий ветер ворвался внутрь, и Питера потащили наружу, в ночь. Питер в последний раз взглянул на мать. Та лежала на полу, вздрагивая от рыданий. Сестры, присев рядом, удерживали ее.

— Мама! — крикнул Питер.

Но мать не подняла глаз. Дверь захлопнулась.

Старуха облила Питера растопленным салом. Оно защипало глаза, впиталось в одеяло и тут же ледяной коркой застыло на коже.

— Так будет быстрее, — пояснила старуха. — Теперь отнесите эту тварь в лес и бросьте там.

Старуха подала мужчине комок шерсти.

— Этим заткнешь уши. И, что бы он ни говорил, помни: эта коварная тварь — не из твоих чресл.

Мужчина и мальчик зажгли факелы, продели черенок метлы сквозь ручку корзины, взялись за его концы и отправились в путь по обледенелой тропинке. Старуха с крыльца смотрела им вслед.

Холод ущипнул крохотный носик младенца.

— Папа! — позвал Питер. — Пожалуйста, папа! Я буду хорошим, честное слово.