|
Глава 38 Прокурор Йоханнсен был настолько добр ко мне, что позвонил до того, как стало известно о новом повороте дела. – Шейла Кармайкл направила официальный запрос на возобновление дела Джеффа на том основании, что вы, как предполагаемая жертва, участвовали в расследовании, – сказал он мне. – Что? – Я была ошеломлена.– Я не жертва. Джефф друг моего сына. – Она утверждает, что вы были близким человеком для Джеффа. Шейла определяет понятие «друг семьи» как близкий человек – вот почему вы с таким рвением преследовали Уилбура. Кажется, она употребила слово «усиленно» в записке по делу, представленной в апелляционный суд. – Боже мой. – Очевидно, ей удалось раскопать какое-то малоизвестное старое дело, в котором приговор отменили из-за того, что одного из полицейских, участвовавших в расследовании, посчитали жертвой. Главной причиной отмены приговора послужила избыточная мотивация детектива. – Это не имеет ни малейшего значения. Еще до того, как Дюран похитил Джеффа, я занималась этим делом и собрала все решающие улики. – Я знаю. Однако в подобных делах они стараются, чтобы все было проверено с максимальной тщательностью. – Приговор может быть отменен? – Только его часть. – Тогда в чем смысл? – Способ начать торговлю. – И что она может получить в результате? – Его жизнь. Я не нашла, что сказать в ответ. – Мне кажется, что судья отнесется к этому так же, как мы с вами, – продолжал Йоханнсен.– Однако ничего нельзя утверждать заранее. – Когда об этом узнает пресса? – Она не будет подавать прошение еще несколько дней – Шейла сказала, что делает мне одолжение, предупреждая о своих намерениях заранее. – Этот шаг выглядит абсурдным – гораздо выгоднее было бы застать вас врасплох. – Шейла любит борьбу. И ее вдохновляет процесс. Я обещала Питу Москалу, что буду держать его в курсе всех новостей, связанных с Уилбуром. Поскольку Дюрану вынесли смертный приговор, штат Массачусетс не стал требовать экстрадиции. В ту ночь я лежала без сна и размышляла о том, что сказал Йоханнсен, – какой пародией на справедливость станет спасение Уилбура. Для меня будет личной трагедией, если он не поджарится на электрическом стуле. К тому времени, когда первые лучи начали пробиваться сквозь ставни, я решила не звонить Москалу и подождать дальнейшего развития событий. Утром я зашла в участок, чего уже некоторое время не делала. Департамент перевел меня на легкую работу, но Фред сказал, что я могу приходить в отдел в любое время – чек я буду получать в любом случае. Иногда мне было труднее усидеть дома, чем прийти сюда; мне не хватало постоянной активности, разговоров коллег. Похоже, меня здесь ждали с нетерпением – как только я вошла, все тепло меня встретили. После обмена любезностями все вернулись к своим делам – их мир не потерял целостности. Все, кроме Спенса и Эскобара. – Как дела, Лени? – с искренним беспокойством спросил Эскобар.– Ты выглядишь немного усталой. Я видела себя в зеркале сегодня утром. «Немного усталой» прозвучало как комплимент. – Не слишком хорошо, Бен. Вчера вечером мне позвонил Йоханнсен.– И я рассказала им о намерениях Шейлы Кармайкл. – Дерьмо, – коротко прокомментировал Спенс. – Да, дело дрянь. – Мы немного посидели в мрачном молчании, а потом я сказала Спенсу: – Послушай, я бы хотела нанести визит Джесси Гарамонду. |
