|
– Боюсь, я уделял меньше внимания нашему урожаю, чем следовало. Разумеется, братья и сестры работали и без меня и прекрасно со всем справились, но со мной получилось бы гораздо лучше. Иными словами, ему не пришлось бы перекладывать яблоки из одной бочки в другую. – У нас выдался необычный урожай, – проговорила я. – Да и год не совсем обычный. – Спаси нас Господи от еще одного такого же года, – сказал брат Демьен и перекрестился, чтобы придать своим словам дополнительную силу.– Но, боюсь, он станет еще более запоминающимся, и довольно скоро. – Почему? – спросила я. – Я слышал, что милорд Жиль намерен говорить с его преосвященством и Л'Опиталем. Он хочет заключить сделку. – На какую сделку он может сейчас рассчитывать? – Касающуюся его смерти. – Но никто не сомневается, что его приговорят к смерти. Его преосвященство ни за что не согласится на простое тюремное заключение. – Разумеется, – проговорил брат Демьен.– Это не обсуждается. Но мне сказали, что он желает обсудить способ. Меня снова охватил почти невыносимый гнев; но я надеялась, что сумела не выдать себя. И не сомневаюсь, что мне это не удалось, потому что оба молодых священника – мой сын и брат Демьен – тут же внимательно на меня посмотрели. Я снова накинула капюшон и, не говоря ни слова, повернулась к двери. Еще прежде, чем Жан успел вымолвить хоть слово, я помчалась к замку. Мой сын, который был моложе, естественно, сумел меня догнать. Но я не позволила ему сопровождать меня к Жану де Малеструа. Должна заметить, что он повел себя в неподобающей для священника манере: иными словами, принялся ругаться. Превратился в возмущенного сына, пытающегося остановить мать. Но я не поддалась на его уговоры. Его преосвященство сидел за столом, перед ним стоял поднос с ужином, повсюду были разбросаны бумаги, к еде он не притронулся. Беспокойство на его лице сменилось радостью, когда он меня увидел, и его улыбка показалась мне искренней. – Я думал, вы будете ужинать с сыном, иначе непременно пригласил бы вас. – У меня сегодня нет аппетита.– Я показала на поднос.– У вас, похоже, тоже. – Мой желудок упрямо твердит, что не желает никакой еды. – И не удивительно, учитывая то, что мне сказали пять минут назад. Неужели милорд действительно намерен просить снисхождения? Я слышала о какой-то сделке. – Да. – И вы собираетесь пойти ему навстречу? – Только если меня вынудят обстоятельства, а я такого поворота событий представить себе не могу. Если только до завтрашнего дня не случится что-нибудь ужасное, я приговорю его к сожжению на костре, чтобы он превратился в кучку пепла. А потом позабочусь о том, чтобы пепел развеяли по ветру. Ужасная, немыслимая судьба для человека, который верит в загробную жизнь. Как же это страшно – знать, что твои останки будут развеяны по ветру, как жалкая пыль. Но ничего другого он не заслужил. – Я не единственная, кто не обретет на этой земле покоя, если вы проявите к нему милосердие. Он не пожалел моего сына и тысячи других сыновей. – И вы не одна, кто так думает, – тихо сказал он.– Но я обязан выслушать его просьбу – как судья и слуга Господа. – Когда вы с ним встретитесь? – Приговор будет вынесен завтра. Значит, я должен встретиться с ним сегодня. – Я дам вам тот же совет, который дали бы мне вы, если бы мне предстояло войти в прибежище зла. – А именно... – Не позвольте ему усыпить вашу бдительность. |
