Она дохромала до края ямы.

Демон распластался на дне. Её шипастый ботинок был у него в руке.

Грэвелл склонился над демоном, приставив стеклянный пузырёк вплотную ко рту существа.

Таш спрыгнула вниз и вскрикнула, снова ушибив лодыжку. Грэвелл проигнорировал её, всё его внимание было обращено на дым. Шкура демона была насыщенного фиолетового цвета с ярко-красными пятнами и несколькими потёками оранжевого. Он был обнажён. У демона было симпатичное лицо, узкие плечи, узкая талия и длинные руки. Не удивительно, что его было так тяжело обогнать – его ноги были в два раза длиннее ног Таш. Она поглядела на его интимные места. Ей показалось, что они выглядели странно, но, насколько ей было известно, они ничем не отличались от мужских. Она видела Грэвелла голым, когда он купался в реках и озерах, но она никогда не рассматривала его вблизи, да и видела в основном сплошные волосы.

Но у этого демона, как и у всех демонов, не было волосяного покрова. Его кожа была гладкой. Его глаза наполовину сомкнулись, и Таш опустилась на колени, чтобы разглядеть, какого цвета его глаза. В демоническом мире они казались фиолетовыми, но сейчас, при свете луны, они были более нежного, лилового цвета. Они были прекрасны. Его лицо было прекрасно. Он выглядел молодым, совсем ещё мальчишкой, самую малость старше её. Таш пришлось прогонять подобные мысли. Это не было разумное существо, это было оно, демон.

Первые завитки дыма показались из пасти демона, и Грэвелл сунул бутылочку внутрь, захватывая края дыма. Демонический дым был кровью демонов, но Таш казалось, что он был ещё и их последним вздохом, их духом. Дым покинул тело демона и ровно перетёк в пузырёк, не расплескав ни капли. Если первая струйка дыма попадала в бутылку, остальное следовало за ней, словно бы дым хотел остаться целым. Первые струйки были тёмно-красного цвета, но остальные были фиолетовыми, прямо как дым от того, другого демона, который доставил им столько проблем при поимке.

У дыма в бутылочке был насыщенный цвет, он темнел всё больше по мере того, как всё больше дыма оказывалось внутри, и всё же каким-то образом весь дым помещался там. Затем поток поредел, потускнел до сиреневого и иссяк. Внутри бутылки бурлила фиолетовая масса. Грэвелл вынул пробку изо рта и, всё ещё держа бутылку горлышком вниз, закупорил её. После этого он поцеловал пузырёк и, как обычно, произнёс: «Идеально». Затем охотник повернулся к Таш:

– Что ещё за хреновую хрень ты там творила?

– Эм…

– Он почти настиг тебя. Он нагнал тебя.

– Он был очень быстрым. Ты видел, какие у него длинные ноги?

– Ты появилась не с той стороны!

– Он отрезал меня. Пришлось сделать крюк. Я же сказала тебе, что он очень быстрый.

– Ну, это объясняет, почему ты остановилась.

– Я подумала, что он сдался.

Грэвелл покачал головой.

– Ты дура? Демоны не сдаются. Никогда.

– Слушай, я же загнала демона сюда, не так ли? Я прыгнула в яму. Демон прыгнул следом за мной. Ты убил демона. На мой взгляд, всё прошло хорошо.

Грэвелл выругался сквозь зубы и поднялся на ноги.

– Если это, по-твоему, хорошо…

– А дым у тебя. – Таш взглянула на бутылочку, затем на мёртвого демона. – Он выглядит моложе, чем обычно. Может, поэтому он вёл себя несколько странно. Хорошо, что ты раздобыл мне шипованные сапоги. Ещё бы чуть-чуть и…

– Ещё бы чуть-чуть, и ты бы не вырвалась из его лап.

– Ты беспокоился за меня?

– Ха. Скорее, я беспокоился, что зря потратил два кронера на эти сапоги.

Таш улыбнулась и ткнула пальцем в бутылку.

– Хороший дым.