— Это не предмет, — вмешалась Мора. — Вот, что важно. Это не больше предмет, чем… конъюнктивит.

Персефона, потирая глаз, пробормотала:

— Мора, это неприятная метафора.

— Ты ничего не сможешь забрать с собой, — уточнила она и многозначительно добавила: — И мы знаем, по крайней мере, одного парня. Мы очень разозлимся, если ты заберешь его. Я очень разозлюсь на тебя.

— Он не очень добрый человек, — сообщил Серый Человек. Прежде это не мешало их взаимоотношениям; доброта до сих пор была практически утрачена Серым Человеком.

— Итак, не могли бы Вы рассказать, кто эти милые ребятки? — спросила Персефона.

Кайла прорычала:

— Они не милые ребятки. Ну, по крайней мере, один из них.

Серый Человек ответил:

— Во всяком случае, не жду, что это будет иметь для него значение.

Глубоко вздохнув, он откинул голову назад и закрыл глаза, став беззащитным, каким никогда не был. Его лицо, шею и мускулистые плечи освещало полуденное солнце, а еще оно освещало Мору, которая глядела на него.

Они все выпили, кроме Серого Человека, который уже осушил бокал. Он не хотел красть парня, он не хотел злить Мору, он хотел… у него просто появилось желание. Цикады остервенело пели с деревьев. Это было такое невероятное лето.

Он хотел остаться.

— Так, — сказала Кайла, поглядев на часы и встав. — Не завидую я тебе. У меня бокс. Должна бежать. Спасибки-спасибки. Мора, не стань убитой.

Мора помахала складным ножиком.

Персефона, также поднимаясь, произнесла:

— На твоем месте я отдала бы это Блу. Пойду-ка я займусь кое-чем. Делами. Ну, знаете, своей докторской.

Серый Человек открыл глаза, и теперь Персефона стояла перед ним, обхватив руками пустой бокал. Она казалась очень маленькой и нежной и будто ненастоящей, в сравнении с его замысловатым присутствием. Она убрала руку от бокала, чтобы нежно погладить его по колену.

— Я знаю, вы поступите правильно, мистер Грей.

Она и Кайла проплыли к двери и захлопнули её за собой. Мора придвинулась чуть ближе и прислонилась к его ноге. Это поразило Серого Человека: очень доверительный жест, её спина возле наемника. Его до этого безжизненное сердце затрепетало, полное надежды. Он осторожно поправил венок из маргариток в её волосах, а затем достал телефон.

Гринмантл ответил сразу же.

— Пусть новости будут хорошими.

Серый Человек сказал:

— Оно не здесь.

Возникла долгая пауза.

— Прости, связь плохая. Повтори?

Серый Человек не любил повторять без необходимости. Он сказал:

— Все данные из старого разлома в здешних горах. Они указывают на это место, а не на предмет.

Еще одна пауза, еще более неприятная, чем первая.

— Итак, кто же обскакал тебя? Один из людей Ломонира? Он сказал, что заплатит тебе? Знаешь что… черт побери, и именно сегодня ты хочешь все испортить. Именно сегодня.

Серый Человек ответил:

— Я не охочусь за большим количеством денег.

— Значит, ты придержал его для себя? Кажется, это должно заставить меня чувствовать себя лучше, но это не так.

Обычно у Гринматла уходило несколько минут, чтобы довести себя до исступления, но было ясно, что Серый Человек прервал начавшийся процесс.

— Все эти годы я доверял тебе, ты, пугающий больной ублюдок, а теперь…

— У меня его нет, — прервал его Серый Человек. — Я вас не обманываю.

Рядом с ним Мора наклонила голову и слегка ей тряхнула. Даже не зная Гринмантла, она предполагала то, что знал Серый Человек: ничего не выйдет.