Изменить размер шрифта - +
Впрочем, татуировка была всего одна, над левым соском: небольшой кораблик и непонятные закорючки под ним. – Понял, что я с «Гарделлы»? А ты, ублюдок, значит, с «Мониза». Все вы там такие худосочные и длиннорылые, недоноски. Ненавижу я вас, с «Мониза». Где вас ни встречу – всегда бил, бью и буду бить!

Гигант сорвал с пояса небольшой, но увесистый мешочек, которым как следует размахнулся. Сорген небрежно и устало опустил два пальца на засушенные глаза.

– Заргел !

Сил у него оставалось совсем немного, но тут особого напряжения не потребовалось. Здоровяк со стоном выпустил мешочек, с глухим стуком упавший на землю. Обхватив огромными кистями сразу всю голову, он с воем рухнул на колени. Раскачиваясь из стороны в сторону, он походил на плакальщика, убитого горем на похоронах любимой матушки.

Не успел Сорген сделать шаг в сторону, дверь таверны раскрылась и на вечерний воздух вывалилось сразу несколько нетрезвых личностей.

– Ого! Он обидел Безана! – с завидной для пьяницы реакцией заметил кто‑то. Двое самых сообразительных немедленно вооружились дубинкой и ножом, а остальные покачивались, недоуменно пялясь на Соргена и «обиженного» Безана. Колдун, застонав от досады на собственную неповоротливость и тупость, вынул из ножен Вальдевул.

– Что за дерьмо! – сказал он трагически. – Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы драться! Поверите или нет, но мне совершенно не хочется разрубать на части ваши пьяные рожи. Только мне так и придется сделать, если вы полезете. И не пытайтесь показать свое мастерство – я волшебник.

– Чиивооо? – протянуло сразу несколько голосов. Сорген мучительно скривился: кажется, он сказал не то, что надо было. Потом кто‑то из задних рядов добавил: – Ты ж Безана изуродовал, гад! Думаешь, это тебе с рук сойдет?

– Он первый начал! – огрызнулся Сорген. – К тому же, ничего с ним не случилось. Утром будет болеть только от похмелья, а про остальное и не вспомнит. Забирайте его и возвращайтесь в кабак, пейте дальше.

Пьяницы некоторое время нерешительно мялись. Кроме прочего, бросаться на человека с длинным мечом, когда ты вооружен только кривой палкой и коротким ножиком – это надо быть совсем уж не в себе. Посопев, забияки наконец подхватили скулящего Безана под руки и потащили прочь. По пути они оглядывались на Соргена, но тот неподвижно стоял на месте. Все силы его были сосредоточены на том, чтобы Вальдевул не слишком дрожал в руке и не опускался вниз. Пожалуй, напади на него враги всей толпой сразу, он бы не отмахался. Просто удивительно, что они оказались такими благоразумными!

Как только пьяницы скрылись в таверне, Сорген торопливо спрятал меч в ножны и скользнул прочь, в глубокую тень у стен домов. Потом он выглянул из‑за угла, ожидая увидеть преследователей, но их не было. Хорошо бы перебраться на тот берег, вот только лететь нет никаких сил. К счастью, вскоре после того, как эта светлая мысль пришла ему в голову, Сорген увидал в просвете между бараками мост. Он был очень своеобразным: множество лодок, привязанных борт к борту, а сверху – настил из досок. Непрочно, но приемлемо и сделать проще, чем вбивать быки и делать насыпь.

Сорген смело вступил на колеблющуюся поверхность и пошел, пригибаясь, чтобы в случае чего упасть на доски, а не в воду. Когда он вышел на Улицу Больших Домов, сумерки еще более сгустились. Из‑за плотной пелены на небе, ночь наступала раньше положенного.

В одном из домов раскрылась дверь, отчего в стене появился прямоугольник яркого света. Здесь пьяных криков не было: на улицу вышла женщина в фартуке и вытряхнула из подола мусор. Сорген последовал за ней внутрь.

– Все вино кончилось! – устало сказала ему женщина, не оборачиваясь.

– Мне вина не хочется, – тихо ответил Сорген.

Быстрый переход