– Что?.. – Она не договорила. Вероятно, решила, что он взялся за ум и уходит. Либо ей попросту не хватало сил говорить.

Дебрен поднял ближайший к водоему конец красной веревки, сплетенной из разорванного на узкие полоски шелка. Конец был из черной шерстяной пряжи, такой же пряжей был укреплен – очень солидно, по всей длине – арбалетный болт. Несмотря на обмотку, Дебрен заметил, что древко болта потрескалось, а конический наконечник сильно затупился и больше походит на цилиндр – вероятно, результат многократного затачивания.

В голове мелькнула какая-то мыслишка, но не было ни времени, ни охоты как следует задумываться. Вместо этого он поднял болт, взвесил в руке и, не скрывая намерений, силой воли направил крутой дугой в небо. Затем поднял руку и с помощью легкого телекинеза подкорректировал траекторию.

Она не всадила ему в живот второй болт, упирающийся в тетиву. Только слабо вздрогнула, когда конец красной тряпицы промчался между скалой и удушающей ее веревкой, а тупой наконечник лизнул голое плечо.

– Брось, – опередил он Курделию, приоткрывающую губы. Присел и начал понемногу выбирать конец плетенки. – Я оттяну веревку. Тебе станет легче, а у меня руки будут заняты. Ты ведьма, знаешь, что мало кто может колдовать без помощи рук.

– Я… верно.

Она придержала арбалет, пользуясь левой рукой и коленом. Правой подняла болт, обернула красной плетенкой веревку с "кошкой". Подбросила болт и магическим толчком послала Дебрену. Не очень точно: снаряд не долетел, а захваченный врасплох магун, получивший большую часть пучка энергии, шлепнулся задом о землю.

– Ты… кретин! – Даже на таком расстоянии он заметил вспышку мистического торжества в ореховых глазах. – Ты… вернул мне жизнь.

Дебрен понял, что ему необходимо обдумать проблему красной плетенки. Ведьма схватила арбалет обеими руками, поднесла к плечу. Прицелилась.

– Кретин? – Брошенный почти под ворота Вильбанд кое-как собрался с силами и сел. – Так ты этого ищешь? Смерти?

Лежащий в канавке арбалета болт дрогнул. Дебрен, понимая, что это начало движения, вызванного нажатием на спусковой крючок, плюхнулся набок, выхватывая палочку. И тут же замер, не слыша свиста над головой.

Слишком быстро он расслабился. Поспешил. И проиграл, потому что второй раз ее врасплох уже не застать, не говоря об эффективном вольте, проделанном в лежачем положении.

– Этого ты ищешь? – крикнул Вильбанд, испуганный, пожалуй, не меньше магуна. – Бога не обманешь! А только еще добавишь грех мошенничества к греху самоубийства!

Арбалет повернулся на полрумба, чего вполне хватило, чтобы кандидатом в смертники стал камнерез. Но и Вильбанда она не попотчевала болтом.

– Ты что-то сказал?

– У тебя же есть все, кретинка! – Он дернулся в ее сторону, поднялся на культи ног, уперся руками в землю, поразительно похожий на югонского древесного урода, горилюда, изображение которого Дебрен видел в какой-то хронике. – Собственный замок, серебро. Полная чаша! В башке, что ли, у тебя от избытка благополучия все поперемешалось?

– Она не в этом смысле… – начал магун.

– Молчи, обрубок! – Каким-то чудом Курделии удалось почти выкрикнуть эти слова. Однако и у чудес есть своя цена. Сейчас это обошлось ей большой потерей воздуха, что сказалось не только на легких. Девушка заметно покачнулась. Тело слишком крепко держалось скалы, но ступни разъехались в стороны, а нос чуть не ударился о ложе арбалета.

Дебрен тут же вскочил на ноги. Это удалось легко, потому что в руках у него были оба конца красного шнура.