Поскольку правка Григорьева ослабляет сатирическое звучание пьесы, которая к тому же в основном принадлежит перу Некрасова, в настоящем издании она не учитывается.

Комедия была впервые поставлена в Петербурге, на сцене Александрийского театра, 4 мая 1842 г. в бенефис П. И. Григорьева.

Особенного успеха она не имела. После трех представления (4, 7 и 17 мая 1842 г.) "Столбиков" был снят с репертуара и в Петербурге более не шел, но в том же году ставился в Харькове.

Еще перед спектаклем "Литературная газета" объявила, что от соединения имен таких трех водевилистов, как Перепельский Федоров и Григорьев, можно "ожидать чего-нибудь замечательного" (ЛГ, 1842, 26 апр., No 16, с. 333). Однако после первой постановки газета была вынуждена признать, что "растянутость четвертого акта и некоторая сухость второго много повредили успеху комедии, которая изобилует многими смешными и оригинальным сценами. Г. Мартынов неподражаемо хорош в роли Столбикова. Г. Григорьев (Петигорошкин) и г-жа Гусева (служанка) много принесли пользы этой пиесе своей оригинальной, одушевленной игрой" (ЛГ, 1842, 10 мая, No 18, с. 371).

"Северная пчела" прямо заявила, что "ни заманчивое заглавие, ни компанство трех водевилистов, ни особенное название прилепленное к каждому акту, ни предварительные возгласы в приятельской газете, ни наши искренние желания, ни даже игра г. Мартынова не могли спасти комедии этой от торжественного падения!!.." (СП, 1842, 18 мая, No 109, с. 435). Ей вторил "Репертуар русского и Пантеон всех европейских театров", где в эту пору также хозяйничали Булгарин и Межевич: "Комедия <…> не имела ни малейшего успеха. Это была первая попытка написать пьесу втроем по парижскому обычаю, и попытка не удалась вовсе" (РиП, 1842, т. I, No 1, с. 219).

Суровым был и отзыв "Отечественных записок". В. Г. Белинский, который еще ранее критиковал самый роман за нечеткость общественной позиции автора и его попытку затушевать истинные причины уродств русской жизни, теперь писал: "Эта комедия, с куплетами и с подьяческим заглавием, заимствована из романа г. Основьяненко, вышедшего в конце прошлого года. Читателям известно наше мнение об этом романе, впрочем, весьма почтенного писателя, равно как и самый роман. Комедия -- как надо быть комедии, выкроенной из неудавшегося юмористического романа нашими доморощенными водевилистами: тут и преувеличенные против образца фарсы, и потребное количество двусмыслиц, и куплеты -- главное куплеты -- в которых остроумию составителей обыкновенно бывает полный простор. Столбиков комедии не похож на Столбикова романа: у г. Основьяненко он -- то несбыточный пошлый идиот, то очень умный и нравственный человек, которому автор сильно сочувствует, в комедии он лубочно-смешной и круглый дурак, который, при такой же неестественности, по крайней мере одинаков" (ОЗ, 1842, No 6, с. 108).

С. 383. …в желтых китайчатых брюках…-- Китайчатые -- т. е. из китайки, бумажного материала мутно-желтого цвета, первоначально привозившегося из Китая.

С. 395. …вон красный отчет, вон белый!… вон и синий…-- Имеются в виду денежные ассигнации конца XVIII в.: красная -- 10 руб., белая -- 25, 50, 100 руб., синяя -- 5 руб.

С. 403. …хватай мушкет по темпам!..-- Речь идет о выполнении ружейных приемов по счету.

С. 427. Вьется … как калашник…-- т. е. мелкий торговец калачами, который сам и печет калачи, сам и торгует ими вразнос.

С. 430. Кникса -- книксен, поклон с приседанием.

С. 436. (Ей.) Апропо!.. -- Апропо (от франц.