Такой счастливой, что могла взлететь с кровати и начать прыгать до потолка.

Затем Эйдан открыл свои прекрасные глаза и сказал:

— Я не позволю тебе уйти, Пикси.

И я рухнула обратно на кровать под грузом с названием «реальность».

Глава 30

Мне необходимо понять, почему Эйдан так настойчиво хочет быть именно со мной.

Я обдумала это, перечисляя про себя причины, пока мы стояли, глядя друг на друга в центре его квартиры. После заявления Эйдана, я выскочила из кровати, схватила и накинула его рубашку, а потом потащила свою задницу в гостиную, надеясь, что буду в безопасности от собственной похоти.

Эйдан, конечно, последовал за мной.

Очень раздраженный.

И вот я здесь. Размышляю о причинах, по которым Эйдан хотел, чтобы я была с ним. Отношения, которые мы разделили, пока с нами была Сильви, складывались под влиянием обстоятельств. Нас объединяло общее чувство преследования призраками из прошлого. Мы получили друг друга, и, находясь рядом, чувствовали себя менее одинокими. Мы втроем какое-то время были как маленькая семейная единица. Это создало ощущение крайней близости между Эйданом и мной.

И факт, — тогда у нас не было особых физических отношений. Много жара и сексуальной химии — тонна сдерживаемого сексуального напряжения; это влечение тянуло нас друг к другу, как мотылька тянет к пламени.

В итоге это привело меня к сексу в раздевалке театра, а затем, к только что случившемуся сексу.

Секс в раздевалке… Мне стало жарко, когда я снова вспомнила об этом. Это сексуальная фантазия воплощенная в жизнь. Было страстно, грубо и эпично. Весь гнев, горечь и желание столкнулись с оргазмическим взрывом, который останется в моей памяти навсегда.

А сегодняшний секс родился от разочарования и тоски.

Однако это не означало, что секс между нами теперь будет таким все время! Те моменты были огромным, почти двухлетним наращиванием. Конечно, такой секс должен быть вне конкуренции, просто ПОТРЯСАЮЩИМ.

Что означало, все это было частью фантазии.

Не по-настоящему.

Так же, как то, кем мы были тогда с Сильви, уже не было реальностью. Эти люди исчезли. Я знала, что изменилась.

И все же Эйдан хотел, чтобы мы попробовали снова. Он цеплялся за то, чего больше не существовало.

Тогда покажи ему. Покажи ему, как это будет на самом деле.

Я засмеялась над этой мыслью.

Сейчас желание поговорить стало моим. Я не могла продолжать поступать так с Эйданом ради того, чтобы заниматься с ним сексом и доказывать нам обоим, что в конечном итоге все будет нормально.

Нет. Но мы могли бы заниматься сексом. Секс по дружбе. Пока Эйдану не надоест и он не поймет, что мы не созданы друг для друга.

Это было самое хреновое, что я когда-либо придумывала.

Я посмотрела Эйдану в глаза. Он ждал, что я отвечу на его вопрос: Что происходит в твоей голове? — заданный, когда он последовал за мной из спальни.

Может быть, нас можно назвать друзья-любовники?

Возможно, мы так быстрее устанем друг от друга.

— Я не могу быть в отношениях с тобой, Эйдан. Но если ты хочешь, мы можем иметь это, — указала я между нами, — так долго, как оба того хотим. Но только секс.

Забавно, но я не знала, чего больше боюсь — его согласия или отказа.

Эйдан недоверчиво посмотрел на меня.

— Ты предлагаешь мне быть твоим другом по перепихону?

Я покраснела.

— Ну, я бы так прямо не сказала, но да.

— Ты с ума сошла?

— В этом нет ничего безумного.