– Всегда, всегда она со мной. На этот раз я не совсем понимал ее и думал, что она хочет предупредить меня о том, что враг приближается к нам сзади. Теперь все хорошо; ноги многих сотен лошадей уничтожили наши следы на тропе. Теперь всем можно лечь и выспаться.

– Кто это были? – спросил я.

– Люди Синей Земли, наши враги, – ответил он. – Они идут, без сомнения, чтобы охотиться на наших равнинах и убивать наших бизонов.

Питамакан засмеялся.

– Без сомнения, это так, но наши люди найдут их. Многие из тех, кто сейчас проехал мимо нас, никогда больше по этой тропе не пройдут, – сказал он.

Так я впервые увидел Ко-мо-не-туп-пи, Людей Синей Земли, или, как называли их белые, нез-персе (проткнутые носы).

Мы спали среди скал и кустов до самой ночи, затем спустились к реке и искупались, потом поели из своих запасов. В моей памяти пронеслись события дня – я вспоминал разные эпизоды и веру Ворона в то, что дух его покойной жены указывает ему путь. Думаю, что для меня было простительно, хотя я только недавно начал жить среди индейцев, перенять часть их веры.

Когда луна взошла, мы взяли свои вещи, поднялись на горный хребет, вышли на тропу и пошли по ней с той скоростью, которую могло позволить нам тусклое освещение.

Иногда мы могли увидеть Большую Медведицу и убедится в том, что за ночь не сбились с пути. Ближе к рассвету мы оказались в части леса, где деревья росли гуще, чем обычно, и было так темно, что Ворон, шедший впереди, должен был шаг за шагом нащупывать тропинку. Земля была покрыта слоем прошлогодней хвои, которая полностью заглушала шаги наших обутых в мокасины ног. Внезапно прямо перед нами громко хрустнула ветка, Ворон остановился и почти сразу выстрелил. При вспышке выстрела мы увидели в десяти шагах перед собой несколько человек, и по лассо и сумкам с амулетами, которые у них были, нам стало понятно, что мы столкнулись с военным отрядом.

– Падайте! – скомандовал Ворон. Едва мы это сделали, как над нами прошелестели лассо и стрелы.

Я лежал рядом с Вороном справа от него; Питамакан был слева. Теперь я почувствовал, что Ворон поднялся на четвереньки. Он схватил меня за рукав и дернул, одновременно отползя назад на несколько дюймов. Я понял, что он хотел сказать, и держался рядом с ним, очень тщательно следя за тем, чтобы мне под руку или под ногу не попалась какая-нибудь ветка, что могло бы выдать ваше положение. За полчаса таким образом мы отползли на сто ярдов.

Наконец, после долгой остановки Ворон поднялся на ноги, потянул нас кверху, и, взяв меня за руку, накрыл ее полой одежды в знак того, что я должен был держаться за него. Затем, сделав то же для Питамакана, он начал двигаться к реке.

Наш спуск с холма был медленным и тихим, как растекание воды по сухой земле. Мы опасались – в любой момент мы могли бы столкнуться с врагом. Их было много против нас троих, и несомненно они были полны решимости уничтожить нас.

Примерно в двухстах ярдах ниже тропы мы оказались на краю густого леса и увидели не только лунный свет, но и признаки приближающегося рассвета. Прямо перед нами земля, поросшая высокой травой, спускалась к берегу; сам берег и поверхность воды скрывал густой туман. Теперь мы могли видеть друг друга. Ворон разжал мою руку, сжимавшую край его одежды, и знаком велел Питамакану отпустить меня. Потом он продолжил быстро двигаться широкими бесшумными шагами и, оставляя за собой ясный след на росистой траве, мы последовали за ним. Скрывшись в тумане, мы остановились и внимательно прислушивались в течение нескольких минут, но никаких подозрительных звуков не услышали.

К счастью, река в том месте была мелкой, и мы, стараясь не делать всплесков, вошли в нее и пошли вниз по течению.