Затем заговорил Стефан и со свойственной ему прямотой принялся отстаивать свои права на престол; правда, он говорил осторожно, стараясь не задевать самолюбие соперницы. Вступили в разговор и другие участники совещания. Несколько человек сдержанно посетовали на бедственное положение простого люда, выносившего на своих плечах основную тяжесть усобицы. Роберт Горбун не стал развивать эту не слишком часто затрагиваемую тему, но зато напрямую заявил, что разбазаривать впустую богатства страны по меньшей мере глупо. Ряд молодых шерифов, в том числе и Хью, поддержали его, приведя в качестве примера состояние дел в своих графствах. И с той и с другой стороны слышны были ссылки на Библию, но слова «разум», «согласие» и «мир» произносились не часто. Собрание уже близилось к концу, когда неожиданно был поднят второстепенный, с точки зрения многих, вопрос.

Ив сумел подгадать время. Когда Роже де Клинтон, довольный уже тем, что первая встреча прошла хотя и в спорах, но без явных проявлений вражды, поднялся, чтобы объявить перерыв, юноша заговорил — громко и отчетливо, но почтительно и спокойно. На сей раз он держал себя в руках. Заслышав знакомый голос, Кадфаэль заерзал, пытаясь высмотреть Ива, и сложил руки в горячей молитве о том, чтобы на сей раз самообладание не покинуло его до конца.

— Милорды, ваши милости…

Епископ проявил снисходительность и разрешил ему продолжить.

— Милорды, позволено ли мне будет смиреннейше…

Смирение едва ли являлось отличительной чертой этого порывистого юноши, но он, надо отдать ему должное, старался изо всех сил.

— …Есть некоторые вопросы, пусть даже и не первостепенные, решение которых, по моему разумению, могло бы способствовать согласию и в более важных делах. С обеих сторон имеются пленные. Коль скоро мы собрались здесь в поисках примирения, разве не было бы разумно и справедливо освободить их безо всяких условий?

С обеих сторон послышались неодобрительные возгласы. Предложение Ива явно не вызвало восторга. Никому не хотелось усиливать позиции противника, возвращая, причем безо всякой для себя корысти, способных сражаться воинов. Императрица отмахнулась от этой идеи с ходу:

— Такие вопросы решаются не до, а после достижения договоренности.

Король в кои-то веки с ней согласился:

— Мы собрались здесь, чтобы говорить о главном, а мелочи можно обсудить и потом.

— Милорд епископ, — промолвил Ив, предусмотрительно обращаясь к единственному возможному союзнику в деле освобождения пленных, — если сам обмен необходимо отсрочить — пусть так, но нельзя ли по крайней мере прояснить судьбу некоторых рыцарей и сквайров, захваченных этим летом в Фарингдоне? Об иных и по сей день ничего не известно. Если друзья или родственники желают их выкупить, разве не следует предоставить им такую возможность?

— Однако, — возразил епископ с ноткой неудовольствия в голосе, — как раз в интересах тех, кто держит их в плену ради поживы, было запросить выкуп. Ты хочешь сказать, что этого сделано не было?

— Было, но не во всех случаях, достойный лорд. Я полагаю, — с расстановкой произнес Ив, — что кое-кого держат в неволе не ради поживы, а из личной вражды и ненависти. За время усобицы многие нажили себе врагов.

Король нетерпеливо поерзал в кресле и громко сказал:

— У кого с кем личная вражда, нас не касается. Мы здесь собрались не ради этого.