- Хочешь потанцевать?

- Я не могу, - произносит она, - Не с моей ногой…

Я беру её руку в свою и веду обратно в беседку.

- Потанцуй со мной, Мэгги, - подстрекаю её я,когда кладу одну руку ей на спину и притягиваю её ближе.

Мы качаемся в такт музыке.Медленно она расслабляется в моих руках.

- Я никогда не представляла, что это будет вот так, - говорит она мне в грудь.

Когда её нога начинает болеть, я расчищаю место на полу, и мы ложимся бок о бок друг с другом.

- Что ты только нашел в Кендре? - спрашивает она.

Черт, я не знаю.

- Она была популярной и симпатичной. Каждый из ребят хотел бы встречаться с ней. Она обычно смотрела на меня так, словно я был единственным парнем, который мог бы сделать её счастливой.

Она садится.

- Хорошо, теперь ты говоришь как придурок.

Я был одним из них. Она ложится возле меня, моя рука служит ей подушкой.

Мы смотрим, как свечи сгорают одна за другой. Когда последняя свеча гаснет, я целую её мягкие губы и провожу своими руками по её изгибам до тех пор, пока она не задыхается и слабеет.

- Позволь мне посмотреть на твои шрамы, - говорю я, когда мы оба тяжело дышим и делаем паузу из-за поцелуя. Я беру край её платья в кулак и медленно сдвигаю материал вверх.

Она останавливает мою руку своей и расправляет материал.

- Нет.

- Доверься мне.

- Я… Я не могу, - бормочет она, - Не с моими шрамами.

Её слова ударяют меня, как звук закрывающейся двери в камере. Потому что даже если она думает, что простила меня, даже если обещала простить и целует меня, как своего героя, я, наконец, понял, что она не может справится с гневом внутри себя. И никогда не будет полностью доверять мне.

Я откидываюсь, совершенно расстроенный, и закрываю руками глаза.

- Это не работает, на правда ли?

Мэгги садится.

- Я пытаюсь, - произносит она, её голос полон сожаления.

Я хочу признаться Мэгги, что не ответственен за её покалеченную ногу, но я не могу. Что если Лия была права? Я не могу позволить своей сестре отправиться в тюрьму, когда я уже заплатил за её ошибку. Я обязан жить с этим обвинением вечно.

В ночь аварии я должен был отвести Лию домой. Но я был слишком пьян и взбешен из-за обвинений Мэгги. Остаться с Кендрой и убедиться, что она не поехала домой с другим парнем, было важнее всего. Моё чертово самолюбие. Я понятия не имел, что Лия взяла мои ключи, пока она не вернулась на вечеринку, разразившись тирадой об аварии, как будто она сумасшедшая. Остальное, как говориться, уже история.

Глава 38. Мэгги.

У меня было все, что я хотела, но я разрушила это. Калеб любит меня, и все, что я должна была сделать, это показать ему свои шрамы, чтобы доказать ему, как сильно доверяю и люблю его. Но я не смогла. Что-то удерживает меня в своей защитной раковине.

Я сказала маме, что слишком больна, чтобы идти сегодня в школу, и вот я лежу в кровати. Платье, купленное миссис Рейнолдс, висит в шкафу, жестокое напоминание о самом романтическом вечере в моей жизни. Я получила Калеба и потеряла его слишком быстро.

Когда он отвез меня домой, и мы расстались, он наградил меня небольшой улыбкой и сказал, что мы всегда были друзьями и останемся ими.

Это ведь самое главное. Правда?

Так почему я плачу все утро? Я звоню домой к миссис Рейнолдс, чтобы выяснить, как у нее дела после вчерашнего вечера.

Мистер Рейнолдс отвечает на звонок.

- Алло? - произносит он, у него надломленный голос.

-З дравствуйте, это Мэгги… миссис Рейнолдс здесь?

Мистер Рейнолдс ничего не говорит в течении долгого времени, и в моем горле образуется огромный ком.

- Моя мама умерла этим утром, Мэгги.

- Нет, - шепчу я, как будто вся моя жизнь обрушивается на меня, - Это не может быть правдой.