Он предложил ей пива, Энни отхлебнула глоток и вернула ему бутылку.

— Спасибо.

— Работала над новой песней? — спросил он.

— Хотелось бы.

— То, что я слышал, показалось мне незнакомым.

— Да, это новая мелодия, но пока она не получается. У меня из головы не идет Керри, что-то в ней есть, чего я никак не могу понять. — Она повернулась к Рори. — Она прямо-таки светится наивностью и безмятежностью, и это прекрасно, но под ними скрывается что-то еще, что-то по-настоящему интересное. Какое-то противоречие. Вот это я и старалась передать в музыке — внутренний конфликт.

— Думаешь, ее раздирают противоречия?

— Алло! Где ты был весь день? Она превосходно скрывает, но ее сердце гложет тревога. Тайны так и вьются вокруг ее головки.

— Вроде того случая с пианино?

— Нет, — мгновенно ответила Энни. — Хотя, может, это тоже часть ее тайны, но дело не только в том, что она не признается в умении обращаться с инструментом. Кстати, я тобой горжусь.

— По какому поводу?

— Ты не спросил ее насчет игры на пианино.

— И поэтому ты мной гордишься?

— Тебе не всегда удается себя сдерживать.

Рори попытался выразить свой протест гримасой, но в темноте все его усилия пропали даром.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Иногда тебе не удается выкинуть из головы неудачную идею.

— Некоторые считают настойчивость положительным качеством характера.

— Конечно, — кивнула Энни. — А некоторые считают это тупым упрямством. — В ответ на его возмущенный взгляд Энни улыбнулась и добавила: — Над этим стоит задуматься.

Рори только молча покачал головой. В некотором отношении Энни была просто невыносима.

— Послушай, — внезапно сказала она.

Несколько секунд он никак не мог понять, что именно Энни предложила ему послушать, но потом различил мерные взмахи крыльев где-то над головой.

— Девчонки-вороны, — сказала Энни. — Возвращаются на свой насест.

— А может, это Хлоя, — предположил Рори, вспомнив, как Энни днем поддразнивала Керри.

На некоторое время Энни серьезно задумалась, потом тряхнула головой.

— Нет. Это определенно вороны. У воронов крылья больше, и звук получается несколько другим.

Рори пристально взглянул в ее лицо в поисках насмешки, но безуспешно.

— Что ты такое говоришь? — спросил он. — Хочешь сказать, что Хлоя — ворон?

Наконец Энни рассмеялась, показывая Рори, что снова подтрунивает над ним.

— Конечно, — сказала она. — Почему бы и нет? Не можем же мы все быть воронами и прятать крылья под кожей.

Но теперь уже Рори не мог принять ее слова за обычную шутку. Тут же ему вспомнилась фраза Лили из их последнего телефонного разговора.

Девушки, которые нас спасли, были похожи на птиц…

— Энни, ты ведь знакома с Джеком? — заговорил он.

— По-моему, с Джеком знакомы все в этом городе.

— Каково твое мнение о тех историях, что он рассказывает?

— Как я понимаю, легкомысленный ответ на этот вопрос тебя не устроит, — серьезно предположила Энни.

Рори покачал головой:

— Скажи, его девчонки-вороны — это наши соседки?

— По-моему, на самом деле ты хочешь узнать, правдивы ли его истории.

— Наверно, так.

— Они правдивы для него. Я знаю, — добавила она прежде, чем Рори смог что-то произнести, — это звучит как очередная шутка, но я говорю вполне серьезно.