развернулся  ко  мне  лицом.  –  Позволь  рассказать  тебе  кое-что  об  обучении.  Даже  самые  лучшие

педагоги в мире, имеющие в своем распоряжении наиболее научно обоснованные ресурсы, которые

только  можно  купить  за  деньги,  способны  потерпеть  неудачу.  Ученики  нуждаются  во  внимании.

Только и всего. – Мастерс взмахнул руками, будто разрезая воздух между нами. – Им нужно время

наедине с тобой, ясно? В твоей группе восемь семнадцатилетних подростков, но ты не будешь одна.

Сейчас в школе находятся другие репетиторы и учителя, ведущие летние курсы. Группа болельщиц и

члены  ансамбля  тоже  будут  периодически  появляться,  а  наши  парни  из  команды  по  лакроссу

практически каждый день проводят на игровом поле. Поверь, народу здесь будет предостаточно. Ты

не испытаешь недостатка в источниках помощи, если они тебе понадобятся.

–  Вы со всеми репетиторами так нянчитесь?

Он улыбнулся, после чего развернулся и пошел дальше.

–

Нет.  Но,  с  другой  стороны,  никто  из  моих  репетиторов  не  проходит  общественные

работы, назначенные судом.

Эх. Я блаженно забыла об этом на пять секунд.

–  Извините. – Я поморщилась. – Знаю, ситуация очень неловкая.

–  Очень удачная ситуация.

Мне  нравился  энтузиазм  в  тоне  его  голоса.  С  нашим  директором  всегда  было  легко

разговаривать.

–

Наверно,  для  тебя  идеально  все  сложилось  –  ты  смогла  приехать  домой  на  каникулы,

чтобы выполнить требуемые условия. В комфортной и знакомой обстановке.

Да, кстати…

–

Как  я  попала  в  этот  проект?  –  рискнула  поинтересоваться,  сжимая  в  руках  кожаную

сумку Тэйт, оставшуюся еще со времен школы, которую я нашла в ее шкафу утром.

–

Я попросил, чтобы тебя направили к нам. Ага, но…

–

Информация о тебе пришла на мою электронную почту, – пояснил Мастерс. – Я знаком с

тобой, доверяю тебе… по большей части… к тому же я в курсе, как блистательно ты пишешь. Мисс

Пенли  до  сих  пор  использует  некоторые  из  твоих  эссе  и  докладов  в  качестве  примера  для  других

учеников. Ты знала об этом?

Я  покачала  головой,  следуя  за  ним  вверх  по  лестнице  на  второй  этаж,  где,  судя  по  всему,

располагался мой кабинет.

Я  любила  писать.  Всегда  любила.  Устные  выступления,  дебаты  или  пересказы  у  меня

получались  отвратительно,  но  дайте  мне  ручку,  бумагу  и  немного  времени,  и  мысли  складывались

вместе идеально.

Если  бы  только  существовала  возможность  отредактировать  жизнь,  словно  историю,  я  бы

была

неподражаема. Директор продолжил:

–

Я  так  же  знал,  что  у  тебя  есть  опыт  работы  с  детьми  в  летних  лагерях,  так  что  твоя

кандидатура оказалась очень даже подходящей.