Девятый Неизвестный чувствовал, как они рыщут вокруг, как устремляются на зов. Наверное, прорвало некий источник силы и он за несколько часов выплеснул все то, что обычно выходит на поверхность годами. Так бывало и раньше. Последний раз на западе такое своеобразное «извержение» случилось почти две тысячи лет назад – на востоке Родного моря.

Понимает ли чудовище человеческую речь?

– Нужно торопиться! – прокричал Фебруарен. – Сюда сбегутся Орудия со всего света.

В том числе и Харулк Ветроходец – он-то и заберет бо́льшую часть силы. Хотя источник, быть может, слишком далек от границы льдов.

Вознесшийся всасывал силу на бегу. Фебруарен чувствовал, как крепнет под ним чудовище.

Они мчались по полям Фрисландии. Снег здесь таял даже в тени, но лишь из-за прилива силы, эпицентр которой располагался где-то на западе – видимо, в Андорежском море, в не скованных льдом водах. В древности Ветроходец не мог преодолеть текучую воду, ему оставалось лишь прыгать с острова на остров или идти по мосту. Так ли это теперь?

Не важно. Харулк подберется к самой границе андорежских льдов и высосет силу из моря, хоть до самого́ источника ему и не добраться.

Чудовище выбежало на берег, остановилось и прижалось к земле, чтобы старику удобнее было слезать. Потом съежилось, свернулось, перетекло и превратилось в огромного голого человека с огненно-рыжей шевелюрой.

– Дальше в этом облике мне нельзя, – сказал Асгриммур Гриммсон и указал на запад. – Уже меркнет. Через неделю ничего не останется. – Он по-собачьи встряхнулся. – Как хорошо!

Фебруарен решил, что так чувствовало бы себя любое Орудие.

– Надеюсь, Харулк достаточно далеко и не сумеет этим воспользоваться. Что дальше?

– Вход где-то там. Я обращусь в создание, которое умеет плавать.

– Этого я и боялся, – отозвался волшебник, который прекрасно понимал, что одержимому приходится это делать далеко не первый раз.

– Капля воды, старик, еще никому не повредила.

– Верно. К несчастью, у нас тут не капля, а море, простирающееся на тысячи миль.

– Нет. Южная оконечность Орфланда всего в нескольких милях. Там болота и низины. Чтобы попасть в открытое море, придется плыть вокруг. – Асгриммур Гриммсон вошел в воду. – Вход должен быть там. Тебе придется испытать судьбу.

Он вдруг начал оплавляться, шириться и вскоре превратился в небольшого кита – футов двадцать с лишним от кончика носа до кончика хвоста. Фебруарен зашел в воду по пояс, его окатывало небольшими волнами.

Вскарабкаться по скользкой шкуре никак не удавалось. Наконец Орудие сжалилось и отрастило несколько опор. Волшебник уселся верхом, и под ним возникло нечто вроде седла.

– Превосходно. Только нырять не вздумай.

Девятый Неизвестный тоже ее чувствовал. Но ворота были закрыты.

На спине у кита рядом с дыхалом появилось некое подобие слепого человеческого лица.

– Вот это место, – едва слышно проговорили губы. – Но элен-коферы его запечатали.

Гномов можно понять: снаружи добра не жди, а с богами-тиранами внутри они разобрались.

– Ты мне все подробно описал? Не преувеличил ли чего, рассказывая об Обители Богов, не выставил ли ее более величественной, более опасной или прекрасной, чем есть?

Кит так долго молчал, что Фебруарен уже испугался, что тот и вовсе не ответит.

– Мост, – сказало наконец чудовище. – Радужный мост. Он сломан. Об этом я не упоминал.