Серая, почувствовав поддержку, дала себе ещё немного воли продолжила увлажнять ни в чём ни повинную книжку.

— Арк… ей и так досталось. Хватит… — тихо произнесла энхе.

— Из-за её решений произошли две бойни, Альма, — напомнил я.

Всегда старался держать эмоции на привязи, но и бесчувственным я вовсе не был. Наоборот… порой я эмоциональнее, чем хотелось бы. И спускаю с рук то, чего не следовало бы. Часто я бываю даже излишне мягкосердечен.

Но не тогда, когда от этого могут зависеть жизни и судьбы других людей.

Как бы жестоко это ни было, это та правда, которую стоит осознавать, а не прятать от неё голову в задницу!

Энхе тяжело вздохнула. Она понимала, что я прав. Но её эмпатия была намного сильнее моей. Да и вообще, сильнее всех в группе.

Серая подняла голову, отстранилась от Альмы и тяжело вздохнула:

— Почему вы всё время заставляете меня выбирать? Разве я называла себя главной? Я просто смотритель Обсерватории… — тихо прошелестела она. — Я не могу думать о чём-то кроме работы, Арктур. Любые мысли на отвлечённые темы… могут вывести меня из состояния. И тогда что-то опять может пойти не так…

Она нашла в себе силы посмотреть на меня, но почти сразу же снова отвела взгляд и уставилась в пол.

— Я… просто хочу застыть и не шевелиться. Тогда я точно не накосячу и ничего не испорчу. Я каждый раз стараюсь поступать правильно и каждый раз косячу. Снова и снова. Опять и опять. Я — одно сплошное недоразумение, проходчик Арктур. Я не должна ничего выбирать. Я просто механизм, служащий поддержкой Обсерватории.

— Сколько у тебя осознанности, Серая? — спросил я.

— Двадцать семь…

— И система не называет тебя чудовищем?

— Система называет меня функцией, Арктур. Я — функция системы. И на двадцать семь процентов — воспоминание о последней, кого Белая считала подругой. Почему вы доверили функции рейтинга решать, кто прав, а кто нет? Зачем живой библиотеке корона? Что мне делать с властью? Всё, что я могу — следовать своей природе смотрителя Обсерватории.

— А кто должен это всё решать? Главы фракций? Внутри своих групп они это и решают. А сражаться в открытую не позволяет закон.

— Предлагаешь отменить его?

— А это возможно?

— Это против приказов Белой. Стена погрузится в хаос. Многие погибнут.

— Лучше уж право сильного, чем этот фарс.

— Она права. Без закона будет анархия, — высказалась Сайна. — Начнётся война фракций, много сильных проходчиков погибнут…

— А сейчас что происходит, по твоему? — мрачно усмехнулся я. — Без искусственных ограничений Гильдия бы покончила со Сворой в два счёта.

Да что там! Даже я на текущем уровне могу уже нормально повоевать со Сворой. Тупо заспамил бы их некродендроидами, даже не ввязываясь лично. Но об этом я говорить вслух, само собой, не стал.

— Шайка каких-то клоунов и парочка ссущихся потерять власть придурков руками этих бредовых законов откровенно пытается выгнать из города организацию, которая реально что-то делает. На передовой, а не в городе. Да и как вообще можно уходить вниз на таких условиях? Может, и архитопы не стремятся лезть вниз как раз потому, что не хотят по возвращению получить удар в спину.

— Я… не знаю… не знаю, Арк… Не знаю, кого слушать.

— Тех, кто проходит Стену, очевидно же! Что тебе наговорили? Кого ты послушала? Бандитов, которые сами ничего не делают, а только мешают работать другим? Может, предателей, которые несут чушь про Гильдию на каждом шагу? Парочку младших топов из синдиката Вязя? Почему не тех, кто приносит реальный результат делу проходчиков?

— Суммарный рейтинг тех, кто поддерживал это решение был больше суммарного рейтинга Гильдии… Решение было принято до того, как Гильдия покорила десятый и собрала запас ресурсов для генератора…

— Боже, какой бред… — скривился и покачал головой я.