– Начать с того, что он тут слишком молод, – вмешался Хейз. – Наш парень постарше. Что-нибудь под сорок, а то и больше.

– Хорошо. Давайте начнем с верхней части рисунка и постепенно пойдем вниз. Что тут неправильно?

– У него тут слишком много волос, – подсказал Фрэнки.

– Верно, – согласился Хейз. – А может быть, слишком большая голова.

Анджело принялся стирать.

– Так лучше?

– Да, но он немного лысоватый, – сказал мальчишка. – Вот здесь, на лбу.

Анджело потер резинкой, и со лба в черную шапку волос врезались два острых крыла.

– Ещё что?

– Брови у него были погуще, – сказал Хейз.

– Что еще?

– А может, расстояние между носом и ртом длиннее. Одно из двух, – размышлял Хейз. – Во всяком случае, пока получается не то.

– Отлично, отлично, – бормотал Анджело. – Едем дальше.

– Глаза у него более сонные.

– Больше скошены?

– Нет. Веки тяжелее.

Они смотрели, как работает Анджело. Положив на грязный от многократного стирания рисунок кальку, он быстро-быстро двигал карандашом, время от времени покачивая головой и перегоняя язык из одного угла рта в другой. Наконец, он взглянул на них.

– Так лучше? – спросил он, показывая им второй рисунок.

– Все равно, ни капли не похоже, – сказал Фрэнки.

– Что неправильного? – спросил Анджело.

– Он все равно слишком молод, – произнес Хейз.

– И похож на дьявола. В волосах вот здесь уж слишком острые углы, – добавил Фрэнки.

– Ты хочешь сказать, залысины?

– Ага. Как будто у него рога. А на самом деле этого нет.

– Продолжай.

– Нос сейчас, пожалуй, подходящей длины, – заметил Хейз, – но форма все-таки не та. У него больше... как называется эта штука в середине, между ноздрями?

– Кончик носа, что ли? Длиннее?

– Да.

– А глаза как? – спросил Анджело. – Лучше?

– Глаза вроде в порядке, – сказал Фрэнки. – Глаза трогать не надо. Правда же, не надо?

– Правда, – согласился Хейз. – А вот рот не годится.

– Что неправильно?

– Очень маленький. Рот у него широкий.

– И тонкий, – добавил мальчишка. – Губы тонкие.

– А раздвоенный подбородок в порядке? – спросил Анджело.

– Ага, подбородок что надо. А вот волосы... – Анджело начал скруглять карандашом линию волос. – Так лучше, ага, так лучше.

– На лбу выступ, да? – спросил Анджело. – Вот так?

– Не такой заметный, – поправил Хейз, – у него короткие волосы с залысинами у висков, но выступ не такой заметный. А-а, вот сейчас лучше, сейчас лучше.

– А рот длиннее и тоньше, да? – спросил Анджело, и карандаш его снова бешено заметался. Взяв новую кальку, он начал переносить на нее плод совместных усилий. Его вспотевший кулак то и дело прилипал к тонкой кальке.

Все стали рассматривать третий вариант. Потом был четвертый набросок, пятый, десятый, двенадцатый, а Анджело все продолжал работать за освещенным солнцем столом. Хейз и мальчик беспрестанно его поправляли, в зависимости от того, какую форму принимало на бумаге их словесное описание.