— Да на хрен они мне с таким подходом! — вскипел Зубко. — Был бы на моем месте полковник Кругов, и он не смог бы оправдаться перед вами. Разрешите идти?

Рюмин оперся кулаками о стол, собираясь встать, лицо его побагровело.

— Вы даете себе отчет?! При чем тут Кругов?

— При том, что я его ученик. Если бы не смерть Кости, мы бы взяли террористов вчистую. Нас просто кто‑то подставил. — Александра внезапно осенило.

— Не метит ли кто на наше место? Я имею в виду группу? Например, отряд особых операций Российского легиона?

Рюмин откинулся на спинку стула, долго смотрел на подполковника, как на диковинное насекомое, потом вдруг успокоился.

— Откуда вы знаете… о Легионе?

— Земля слухом полнится, — усмехнулся Александр. — Я слышал, что о Легионе было доложено президенту, и он отнесся к этому благосклонно. Настолько благосклонно, что велел засекретить все с ним связанное. К чему бы это?

— Идите, подполковник, — махнул рукой Рюмин. — Советую не делиться своими предположениями ни с кем и никогда. Даже с друзьями. Ваш язык может повредить шее.

— Спасибо за предупреждение, товарищ генерал. Я не любитель трепаться, так что о моей шее не беспокойтесь. Но я все же попытаюсь выяснить, какая сволочь стреляла капитану Морозову в спину.

Зубко закрыл за собой дверь кабинета и не услышал реплики генерала:

— Куда один баран, туда и все стадо…

Генерал имел в виду полковника Крутова, бывшего командира антитеррористической группы «Витязь».

«Витязи» с утра занимались изучением систем нового оружия. В оружейном классе, куда зашел Зубко, было шумно, ребята спорили с экспертом и друг с другом по поводу достоинств пистолетов серии «глок» перед пистолетами Стечкина.

— Сергей, — Александр поманил пальцем Погоре‑лова, — выйди на минуту.

Они вышли из штаба на улицу.

— Что, сняли? — поинтересовался снайпер.

— Оставили, — понял старлея Зубко, закурил. — Дело закрыли, но вывод тот же: виноваты мы. Как ты думаешь, никто из наших не мог поменять позицию?

— Марат не мог, — твердо заявил Погорелов. — В крайнем случае предупредил бы. Лукьяненко я знаю плохо, — Сергей говорил о третьем снайпере группы, — но и он не стал бы стрелять по директрисе через спину Кости.

— Я тоже так считаю. Но слушать меня не стали. Давай после занятий съездим к кладбищу, на место боя, посмотрим все, пощупаем, прикинем на местности. Я примерно знаю, где мог сидеть чужой снайперок.

— Хорошо, — пожал плечами Погорелов. — Поедем.

В два часа дня, освежившись купанием в пруду, Зубко и Погорелов сели в джип, принадлежащий автохозяйству «Витязя», и отправились на Мытищенскую улицу к Пятницкому кладбищу, возле которого советнику итальянского посольства Паоло Пазолини вздумалось устроить свидание с одной из примадонн российской эстрады.

На месте недавнего ночного инцидента не осталось никаких следов происшествия, если не считать дыр в решетке ограды кладбища, у которых возились ребятишки. Александр и Сергей прошлись по улице, постояли на месте гибели Кости Морозова, оглядываясь по сторонам, ничего не говоря друг другу. Кем были террористы, захватившие работника итальянского посольства, не интересовало ни того, ни другого. Оба не испытывали к ним жалости, презирая эту породу людей, ни в грош не ставивших чужие жизни. Но существовала и другая сторона медали, однажды поразившая Александра до глубины души.