— Иди, — оборвала меня Кира. — А то борщ остынет.

Мытье оказалось настоящим мучением. Царапины и синяки саднило. К тому же теперь я постоянно ощущала этот проклятый шрам от фурункула.

Натянув на себя серую трикотажную юбку и застиранную полосатую кофточку, я вышла из ванной. На столе исходили паром тарелки с огненно-красным борщом, посыпанным зеленью. Денис сидел, вжавшись в щель между столом и холодильником, и крутил в руках ложку.

Рассказывали мы с ним, перебивая друг друга. Сейчас, в этой уютной кухоньке с солнечно-желтыми занавесками, все произошедшее казалось каким-то нереальным, словно и не с нами было. Словно мы приключенческий фильм пересказывали. Кира с Натальей только головами качали.

— Армен, говорите? — насторожилась Наталья, когда Денис невзначай упомянул имя того, с акцентом. — А как он выглядел?

Когда мы как могли описали его, она с тяжелым вздохом покачала головой.

— Да, ребята… Если этот действительно тот Армен, о котором я думаю, вы здорово попали.

— Это что, местный криминальный авторитет? — спросил Денис.

— Не авторитет, но отморозок. Совершенно безбашенный.

— А ты откуда его знаешь? — прищурилась Кира.

— Ма, да это же Огулян из нашего класса. Не помнишь, что ли? У него еще старший брат в милиции. Покрывает его, отмазывает на раз. Да без него ни одна разборка не обходится. Каждой дырке тампакс.

— Наталья!

— Да ладно тебе, мам! Сколько раз его уже забирали, и что? Извинятся и отпустят. Честно говоря, я не понимаю, какого лешего вы ему сдались? Разве что его кто-то на вас натравил? Но зачем?

— Если бы все дело было только во мне… — Я закусила губу. — Можно было бы подумать, что это я ему чем-то насолила. Я же ничего не помню. Но почему они следили за Денисом?

— А они действительно следили? Ты уверена? — деловито уточнила Кира.

— Мне так показалось. — Я пожала плечами.

— Не показалось, — поморщился Денис. — Утром я слышал, как они говорили обо мне. Мол, в гостиницу я так и не вернулся, там меня ждут. Если они просто решили ограбить лоха, который с дури поперся ночью через парк, как тогда узнали, где я живу? И потом, я вспомнил, они же ведь мне в лицо светили, чтобы проверить, не ошиблись ли. И Армен этот спрашивал: точно он? Скорее, наоборот — они охотились за мной и как-то узнали, что это именно Марина им помешала. Не знаю уж как. Разглядели в темноте? Трудно сказать. И все-таки я не понимаю, чем я им помешал?

— А что, если кто-то очень не хочет, чтобы вы привезли девушку в Петербург? — подал голос Кирин свекор, которому места в крохотной кухоньке не хватило, и он робко топтался на пороге.

— А что, дедушка дело говорит, — выпятила губу Наталья. — Может такое быть?

— Да ну! — отмахнулся Денис. — Ну и убивали бы ее тогда, я-то при чем? Не я — так кто-то другой за ней приехал бы.

— А вдруг она вам что-то сказала такое, что вам знать не надо? — не сдавался дед.

— Да я же не помню ничего! — возмутилась я.

— Ну, это вы так говорите! А вдруг помните? Вдруг вспомнили? Тогда действительно надо убирать вас обоих.

— Почему только нас? Она же не только со мной общалась.

— Но из Питера-то только вы! А вдруг в этом все дело?

У меня в животе словно паук мохнатый зашевелился. Показалось вдруг, что вот сейчас, сейчас… Сейчас что-то щелкнет, вспыхнет свет, и я все вспомню. И даже вроде уцепилась за кончик какой-то мысли…

И тут в комнате заплакал сынишка Натальи.