И Жером Паскерель перекрестил их – во имя Отца, Сына и Святого Духа.

– Вы начали штурм без меня – почему? – в тот же день бросила она обвинение Орлеанскому Бастарду. – Это… оскорбление.

Орлеанский Бастард хотел было ответить ей, что она крепко спала и они не решились будить ее. Можно было сказать, что капитаны просто-напросто опасаются ее строптивого нрава, боятся, что она помешает им. И потом – они мужчины, и сами способны справиться с англичанами, не тревожа Даму Жанну по любому поводу.

Но Орлеанский Бастард только развел руками:

– Ты была сегодня на высоте, Жанна. Без тебя мы бы не взяли бастион.

Это было равносильно извинению.

Уже в Орлеане Жанна узнала, что во время атаки Сен-Лу, когда она только появилась под его стенами, готовая переломить ход сражения, англичане из форта Париж быстро пересекли Орлеанский лес и вышли на опушке, угрожая и без того терпящим поражение французам. Но Орлеанский Бастард обманул их – свежие силы вышли через северо-западные ворота, угрожая самому форту Париж. Англичане, узнав об этом, повернули с опушки леса назад. Стычка под фортом Париж оказалась незначительной, а Сен-Лу, оставшийся без помощи, пал. Одержав победу, французы подожгли Сен-Лу, а в тот же вечер рота французских солдат быстрым маршем отправилась на пепелище и разметала прах по ветру.

От бастиона осталось одно воспоминание.

Взятие Сен-Лу было большой стратегической победой – теперь правый берег к востоку от Орлеана принадлежал французам. Кольцо осады было разорвано, путь через Луару на Турель – свободен.

В ту ночь, первый раз пережив мясорубку, Жанна горячо молилась и призвала молиться о спасении души своих капитанов. Кто-то поддался ее увещеванию, кто-то нет. Жиль де Рэ, заглядывавшийся на Деву, пошел у нее на поводу. К нему присоединился Ксентрай. Ла Ир дал обещание, что ближайшие сутки он не будет сквернословить и клясться «всеми чертями» и «адом». «Это уже немало!» – заметил его друг Ксентрай.

Следующий день, 5 мая, был праздничным – Вознесение Христово. Жанна отказалась даже думать о войне и решила вновь вступить в переговоры с врагом.

Утром Жером Паскерель написал под ее диктовку новое послание англичанам. Жанна села на коня, вооружившись знаменем, взяла с собой д’Олона, который теперь не отпускал ее ни на шаг, и двух сопровождающих – самого меткого лучника, им был шотландец Ричард, и самого громкоголосого бойца. Ее горло немного осипло после взятия Сен-Лу, когда она нарезала круги вокруг форта и призывала смести англичан.

Вчетвером они выехали из Ренарских ворот в сторону форта Сен-Лоран. Там, на расстоянии полета стрелы, девушка передала знамя д’Олону, а сама привязала к стреле письмо.

– Англичане! – крикнул громкоголосый боец. – Послание от французов!

– Арманьякская потаскуха! – со стен Сен-Лорана что есть мочи кричали англичане. – Убирайся вон!

Но Жанна только сжала губы – она больше не хотела плакать! Вчерашняя битва стояла у нее перед глазами.