До отступления ледника, уже десятки тысяч лет назад, загадочно исчезали некоторые виды. Например, гигантская гиена, ростом в холке до двух метров. Был это, видимо, одиночный и очень грозный хищник, которого изображали на фресках древние египтяне. В наше время в излучине реки Нигер в Африке рассказывают о встрече с ним. Но, похоже, не все свидетели могут поделиться впечатлениями. Иван Ефремов описал этот «ужас ночей» в повести «На краю Ойкумены». Загадочно исчезают и саблезубые хищники – примерно 150 тысяч лет назад. Почему? В той же повести Ефремов рассказал правду: на хранящейся в Эрмитаже скифской пряжке изображен «саблезубый тигр во всех подробностях». По мнению некоторых ученых, эти звери могли бы жить в плавнях крупных рек – Днепра, Днестра, Дона – сколько угодно. Описания встреч с «гигантской кошкой» есть и у турок, строивших там крепости в XVI–XVII вв.

Человек мог сознательно уничтожать самых грозных хищников и как слишком опасных соседей, и как конкурентов. Мог истребить и тем, что разредил популяции травоядных: громадные звери не находили нужного числа добычи. А в плавнях Днепра небольшая популяция пережила свой век, пока не появились турки с огнестрельным оружием, а травоядных и тут вытеснили домашние стада.

Рудольф Константинович Баландин полагает, что воздействие человека на среду обитания деструктивно в принципе, во все эпохи. По его мнению, и перепромысел, и пускаемые человеком палы (приводящие к возникновению «пирогенных» ландшафтов) существовали с момента появления человека. Даже границы ландшафтных зон, по Баландину, искажены и смещены человеком: из-за палов деревья росли хуже, человек создавал все более разреженную саванну.

Это только предположение, и не ученого, а журналиста. Биосферные перестройки до появления сапиенсов пока под вопросом. Хотя, возможно, не случайно в ряде регионов обнаружены следы пожаров, синхронных поселениям охотников на толстокожих. Но вот что человек «разумный» в конце эпохи Великого Оледенения вызвал первую глобальную экологическую катастрофу, это факт.

Известно, что даже пигмеи убивали слонов, подкрадываясь к стаду с длинными копьями и убивая животных ударами в живот.

Эксперимент в Петербурге в 1979 г., когда археологи каменными орудиями резали тушу скончавшегося в зоопарке слона, показал: современные люди могут нанести удар деревянным копьем, который проникнет до сердца. Есть, конечно, громадная разница между тушей на полу и подвижным гигантом в саванне, но технически эта охота вероятна.

Копья не раз находили при раскопка памятников возрастом до 400 000 лет. В Лернигене (Германия) известно целое тисовое копье, оставленное между ребрами убитого лесного слона.

Известно, что в 1857–1876 гг., менее чем за 20 лет, африканцы самым простым оружием убили около 51 000 слонов. Правда, действовали африканцы не для пропитания, а чтобы продавать европейцам слоновую кость.

Пидопличко подсчитал, что при наличии в Восточной Европе одновременно полумиллиона мамонтов человеку потребовалось бы всего тысяча лет, чтобы истребить их. Тем более, никаких экологических запретов в первобытной культуре нет.

Вопрос в том, что мы не знаем достоверных цифр численности ни человека, ни мамонта. Подсчеты Пидопличко очень интересны как модель, но насколько она близка к реальности, мы не знаем.

На примере африканских биоценозов давно известно, что крупные, особенно крупнейшие звери создают благоприятную среду обитания для всех животных саванны.

Потравленные ими растения стремительно разрастаются по закону компенсаторного роста. Повторная пастьба по ним эффективнее, чем по нетронутому травостою. При каждом скусывании захватывается больше пищи и притом лучшего качества: отрастает питательная молодая ткань. Стравливаемые растения дольше непотравленных зеленеют в сухой сезон, препятствуя пожарам, а во влажный сезон быстрее наращивают биомассу.