Перед поездкой Байден постарался основательно изучить СССР. Вчитывался в строки досье на Брежнева и премьер-министра Алексея Косыгина, изучал историю Второй Мировой войны, которая оставалась ключевым историческим событием для Европы и особенно для СССР.

Перспективный сенатор

Байден — один из активистов демократической партии — не считался другом СССР, но не входил и в стан ястребов, которые вечно требовали «задавить» красную угрозу. Демократы, по существу, начали войну во Вьетнаме. Но они же и критиковали республиканцев за страстное желание продолжать это кровавое противостояние в далекой Азии. Брежневу и его министру иностранных дел Андрею Громыко удавалось ладить и с республиканскими, и с демократическими президентами. И с Ричардом Никсаном, и с Джеральдом Фордом. Многие считали, что через десяток-другой лет Штаты может возглавить Байден. Они бы, наверное, удивились, узнав, что это случится в третьем десятилетии ХХI века.

Память о блокаде

В 1979 году Байдену было только 36 лет. Он был худощав и говорлив, уже слегка лысел, но был элегантен, подвижен, улыбчив и изворотлив. В нем сразу чувствовался политический талант, искусство управлять. Делегация приземлилась в аэропорту Пулково, в Ленинграде. Город поразил Байдена широкими проспектами и роскошными дворцами. Конечно, их повезли к крейсеру «Аврора», который считался символом русской революции. А город Ленина, как никак, был ареной сразу трех великих революций — 1905 года, февральской 1917-го и, конечно, Октябрьской.

Поколесив по городу, поглазев на его замечательные достопримечательности, американцы надолго остановились на Пискаревском кладбище. Их интересовал мемориал, посвященный жертвам блокады. Играла торжественная траурная музыка. После возложении венков к памятнику Родине-матери, возле захоронений блокадников, Байден произнес прочувственную речь. Тогда он не сомневался, что именно жертвенный подвиг советских людей принес миру победу над коричневой чумой, на фашизмом. «Человечество благодарно ленинградцам за их подвиг, которые ценой своей жизни спасли красивейший город. Мир, завоеванный (может быть сохраненный) ими, должен стать целью нашей жизни», — сказал в ту минуту Байден.

Фонтан Петергофа

Он побывал в Эрмитаже, в Петергофе. Увидев императорские фонтаны, он весело произнес: «Если это действительно построено в 18 веке — я готов стать коммунистом». Музейные коллекции имперской столицы восхитили сенатора, недурно разбиравшегося в искусстве. О визите Байдена не слишком подробно, но в теплых тонах сообщала советская пресса — и газеты, и телевидение. Но это была туристическая часть визита. Главные события должны были развернуться в московском Кремле. Туда и отправилась американская делегация.

Кремлевский разговор

Сначала — переговоры с советниками, с учеными, со знатоками раскладов по военной и политической части. Потом — кремлевская встреча с первыми людьми государства, с седовласыми вождями СССР, которых знал и побаивался весь мир. Принимали из на высоком уровне. За длинным столом американцев приветствовали Леонид Брежнев, Алексей Косыгин и Андрей Громыко. Пили на переговорах советскую минеральную воду, которой Байден дал высокую оценку.

«Мы не доверяем вам»

Брежнев встретил Байдена сотоварищи традиционной радушной улыбкой. Каждому пожал руку, каждому сказал несколько приветственных слов, как будто лично знал всех американцев… Уж такая у него была манера. Так Брежнев держался и в советских колхозах, и на встречах с сильными мира сего. И, надо сказать, это был высокий политический класс.