Сержант оттянул карман и медленно высыпал в него из кивера монеты. Вернув головной убор на место, он выпрямился:

— Так как, ребятки? У вас тоже есть шанс! Деньги! Слава! Красотки! Я тут проездом и пробуду недолго. За морем война! Там нужны крепкие парни! Там их ждут — не дождутся цыпочки! Не прогадайте! Тот, кто не вступит сегодня, уже завтра будет плакать горючими слезами, потому что завтра будет поздно! День за днём вы будете вспоминать Горацио Гаверкампа и жалеть, что струсили изменить своё жалкое существование к лучшему! Ладно, я с вами тут болтал долго, и у меня пересохло в глотке, так что я потрачу малость тех деньжищ, что армия мне платит, на угощение для вас! Айда со мной в «Зелёного малого», выпивка за мой счёт!

Прощально рокотнули барабаны, и сержант спрыгнул в пыль.

Лисьелицый коротышка, считавший вслух гинеи, повернулся к Харперу:

— Пойти с ним, что ли?

Шарп предположил, что недомерок — капрал, помощник Гаверкампа, затесавшийся в толпу, чтоб не упустить особо лакомых кандидатов в новобранцы. На нём был вельветовый кафтан поверх молескинового жилета, но серые брюки уж очень смахивали на форменные.

Харпер пожал плечами:

— Кому охота идти в солдаты?

— Ты — ирландец? — деланно восхитился лисьелицый, будто встретить ирландца мечтал с младых ногтей, — Как он заставит нас завербоваться? А горло на дармовщинку промочим.

— На дармовщинку?

— Сам же слышал. Он платит.

Харпер взглянул на Шарпа:

— Ну что, пойдём… — он запнулся и, покраснев, добавил, — Дик.

Лисьелицый замялся. Он не ждал, что у ирландца есть компания. Впрочем, коротышка быстро нашёлся и натужно обрадовался:

— О, так нас трое! Тем более, захотим уйти, кто нам помешает? Тебя Дик звать?

Шарп. Капрал спросил Харпера:

— А тебя?

— Патрик.

— Я — Терри. Пошли, а? Падди? Дик?

Шарп поскрёб щетину на подбородке:

— Почему бы и нет? Я бы сейчас бочку выдул.

Шарп с Харпером пошли вступать в солдаты.

Складывалось у сержанта Гаверкампа всё просто замечательно. В пивнушку «Зелёный малый», кроме Шарпа с Харпером прибилось ещё пятеро. Всем им вербовщик заказал по литровой кружке эля и по стакану рома (чтоб сильней шибало по мозгам). Сержант развалился на скамье у открытого окна, дабы не пропустить бредущего мимо годного в солдаты прохожего и одновременно перекрыть пути отхода тем, что уже пили за его счёт. Харперу он поставил целых две кружки:

— Так ты — ирландец, Падди?

— Точно, сэр.

— Не зови меня «сэр». Зови просто «Горацио», как моя матушка. А ты здоровяк, Падди! Фамилия у тебя есть?

— О’Киф.

— Отличная фамилия.

Пиво в кружках убывало, и сержант распорядился подать ещё, пытливо поглядывая на Шарпа, севшего в самом тёмном углу помещения. Заподозрив в стрелке хитрована, надеющегося налакаться бесплатного спиртного, а потом улизнуть, Гаверкамп едва заметно кивнул в сторону Шарпа лисьемордому Терри. Коротышка придвинулся к стрелку поближе. Сержант доверительно поделился с Харпером:

— Твоё счастье, приятель. Нет на свете лучшего полка для ирландцев!

— Чем ваш Южно-Эссекский?

— Он самый. — Гаверкамп поставил свою посудину, утёр усы, — Слыхал о таком сержанте Харпере?

Харпер поперхнулся.