- Ты чего, Сергеич? - немедленно взорвался криком динамик. - С ума сошел?

- Шли бы вы… - ответил полковник. И уточнил куда, после чего отключил связь. Советы ему были больше не нужны.

Злость уходила медленно, словно разлившаяся река возвращалась в берега, оставляя досадный мусор в душе. Снова заныло сердце, не больно, но как-то тоскливо, будто запросилось домой.

И опять ожидание. Ждать лучше всего во сне, да и в бою, как известно, больше шансов у того, кто хорошо выспался, поэтому полковник заснул. Он знал, что не проспит. Ему приснился речной берег и Камрад, сидящий на коряге и внимательно вглядывающийся в золотую вечернюю воду. «Рыбу ловит, - подумал полковник с нежностью, - вот паразит! А ведь точно, не пропадет!» Кот заметил полковника и улыбнулся ему желтыми разбойничьими глазами.

Он проснулся вовремя и сразу почувствовал, что давешнее раздражение не прошло. Это было плохо, потому что мешало сосредоточиться. И еще хотелось немедленно что-то сделать, а делать было ничего нельзя. Все, что мог сделать полковник на данный момент, он уже сделал. Даже спускаемый модуль сбросил - зря, наверное, но так надежнее, одним поводом меньше струсить.

И тут в иллюминаторе на миг вспыхнуло, потом свет потускнел, и полковнику показалось, что станция погружена в огромный бассейн с подсвеченной солнцем синей водой. Такой воды не бывает в русских реках, такой цвет полковник видел в каком-то полузабытом фильме, может быть, даже американском: там были еще бородатые люди с бронзовыми мечами, бегущие по темному, почти черному песку, и еще что-то… Полковник попытался вспомнить, но не получилось, потому что он снова заснул. На этот раз, кажется, не по своей воле.

И снова ему приснился Камрад. Стояла темно-прозрачная августовская ночь, и кот, вопреки всем кошачьим обычаям, напряженно смотрел в небо. В расширенных кошачьих зрачках отражались какие-то удивительные, совершенно неземные огни, но кот не обращал на них внимания. Что он видел там, за этими огнями, в вечном августе космоса, полковник не знал: сам он почему-то никак не мог посмотреть на небо. Немного погодя полковник понял, что Камрад чего-то ждет. Неожиданно кот встал столбиком, потом опустился на лапы, ненадолго пропав в пожухлой августовской траве, и помчался неловким кошачьим галопом к спускающемуся с небес потрепанному космическому кораблю. Корабль словно сошел со страниц старого журнала «Искатель» - с нелепо растопыренными стабилизаторами и пылающими, будто газовые конфорки, дюзами. На таком корабле мог бы летать пилот Пиркс, книжку о котором полковник как-то взял в библиотеке воинской части. Взял, да так и забыл или не захотел вернуть. В потрепанном томике, в забавных рассказах о пилоте Пирксе было что-то настоящее, зацепившее молодого летчика за душу и, может быть, даже определившее его судьбу.

Кот благоразумно остановился метрах в пятидесяти от садящегося кораблика, подождал, пока тот погасит сопла, а потом, брезгливо стряхивая с лап пепел, осторожно, с короткими остановками, подошел поближе и вопросительно мявкнул. Полковник с удивлением прочел на борту странной посудины название - «Алмаз». «Алмаз» же совсем не такой», - подумал он и вдруг понял, что это совершенно неважно. И тут корабль что-то тихонько, успокаивающе прогудел. Кот шевельнул ушами и снова вопросительно вякнул. Некоторое время они разговаривали между собой, кот и корабль, потом Камрад отвернулся и, оглядываясь, потрусил прочь. Отбежав на безопасное расстояние, он сел и снова стал ждать. Корабль заревел, как неисправная газовая колонка, и медленно поднялся над поляной. Потом наддал и так же медленно вознесся в небо. Похоже, ему было тяжело прилетать и улетать, но он почему-то делал это, наверное, ради таких вот встреч с Камрадом. Оставшись один, кот посидел еще немного, лизнул лапу и канул в августовскую ночь, напоследок просияв глазами в сторону полковника.

И тут полковник проснулся по-настоящему.