— И?

— Я хотела попросить об услуге.

— Об услуге… — Он задумался. — Да, но услуги не бывают бесплатными…

Клариса прижалась грудью прямо к животу мужчины.

— Я небогата, но вместо денег готова предложить себя…

Он тяжело задышал.

— Каким образом я окажу тебе эту услугу?

Клариса чуть повела бровью в сторону находившихся рядом рабочих.

— Твои работники устали. Не сомневаюсь, они вряд ли будут протестовать, если ты, чтобы облегчить их труд, позволишь мне сегодня отнести ужин в камеру, где находится Рапас… и тогда я смогу поглазеть на эту диковину.

Повар опять тяжело задышал.

— Рапаса держат отдельно от остальных.

— Ах… это и лучше.

Тучный детина вздохнул.

— Что ж, я могу позволить тебе войти внутрь и наблюдать за ним до тех пор, пока он будет опустошать свою тарелку. — Повар рассмеялся, а потом снова вздохнул. — Но будешь ли ты помнить об обещании, добившись своего?

— О, господин, вы обижаете меня своим недоверием! — высокопарно произнесла Клариса, протянув при этом руку, чтобы погладить вздувшуюся выпуклость на его штанах. — Не будь у нас времени в обрез, поскольку ужин уже готов, я бы расплатилась с тобой авансом, но… — она понизила голос, — ты знаешь, где меня найти.

— В «Сильвер Койн», ты сказала? — Повар тоже перешел на шепот: — Сегодня ночью?

— Я уделю тебе достаточно времени для настоящего развлечения… если, конечно, твоя женушка позволит.

— Моя жена?! Эта старая ведьма? Пусть только попробует задержать меня! — Он помолчал. — А если не позволит, я заткну ей глотку ударом кулака!

— Значит, у тебя большой зверь?

— Да еще какой, малышка. Но сначала я докажу, что умею держать слово.

Он повернулся к находившейся недалеко от него потной толстухе средних лет.

— Марго, позволь… — Он повернулся к Кларисе. — Как тебя зовут, крошка?

— Клариса.

— Позволь Кларисе сопровождать тебя, когда будешь разносить ужин. Отправь ее в камеру, где сидит Рапас.

Марго подняла глаза на Кларису:

— А если охранник заинтересуется, что она там делает?

— Скажи, она — временный работник, нанятый лично мной.

Женщина что-то проворчала.

— Что ты сказала, Марго?

Вместо ответа, откинув со лба прядь жирных волос, толстуха обратилась к Кларисе:

— Возьми эту бадью. Я доведу тебя до коридора, где находится камера Рапаса. Сдается мне, что сегодня вечером бедняге будет не до еды.

Клариса нагнулась, чтобы поднять тяжелую бадью, и поймала на себе масленый взгляд повара.

— Услуга за услугу, дорогой, — проворковала она с улыбкой.

Держа бадью в руках, она проскользнула через жаркую кухню, направившись к двери черного хода тюрьмы.

— Мари, он пришел!

Манон отошла от выходившего на улицу окна. Сердце ее бешено колотилось. Казалось, она ждала целую вечность, пока он снова придет к ней. И вот он наконец пришел, чтобы застать ее далеко не в лучшем виде: мучает удушье, постоянно мутит…

Манон попыталась расправить на себе батистовое платье, потом в панике бросилась на кухню. Схватив полотенце, она смочила его в воде и приложила к лицу, повернувшись к чуть треснутому зеркалу. Трудно было отрицать то, что она далека от совершенства: лицо бледное, щеки запали, глаза с темными кругами казались больше лица.

От отчаяния она стала изо всех сил щипать щеки, потом немного разгладила их и, чуть отстранившись от зеркала, осмотрела себя с некоторого расстояния. Она похудела, тут ничего не скажешь. Небольшое утешение состояло в том, что это ненадолго.