Теперь отчет о поездке. Первые несколько очерков были опубликованы в «Правде». Сегодня путевые заметки и очерки начинает публиковать «Комсомольская правда».

* * *

Чувствуем: Юле проще бы разреветься, но она улыбается.

— Ребята, пожалуйста, берегите себя… — Протянула в окошко цветущую ветку, встряхнула, и лепестки остались на нашей карте. Пахучие розоватые лепестки. В такой же цвет на карте окрашены штаты: Вайоминг, Невада, Канзас, Индиана, Нью-Мексико. Другие штаты окрашены в желтый, серый, коричневый цвета.

Красные жилки дорог. Наш путь на карте — прозрачный зеленый шнурок. На бумаге — это сущий пустяк. Распрями весь шнурок — будет примерно два метра. По земле же, чтобы опять вот тут, у дороги, увидеть Юлю, надо проехать примерно пятнадцать тысяч километров.

Десять утра. В Москве сейчас вечер. Поехали…

Всякое путешествие долго еще продолжается после того, как закончилось. И в этом продолжении есть этапы. Первый — самый короткий — ответ на вопросы. Сначала на легкие: «Ну, как они там, жуют резинку, стреляют?» Это все мимоходом, шутя. Потом вопросы серьезней, уже за столом. Тут неизбежны сопоставления: «А у нас, а у них».

Проявка и просмотр пленок — повторение путешествия. Дело приятное, но, к сожалению, долгое. Из нескольких тысяч кадров ты должен выбрать сотню-другую удачных, остальные безжалостно бросить в корзину. Это заставляет каждую пленку просматривать через стеклышко.

И самое трудное — продраться сквозь дебри блокнотных пометок. Все делалось на ходу: в машине, во время бесед, в гостинице перед сном. Все надо бережно перебрать, прояснить, разложить на нужные полки. И вот теперь, определяя порядок отчета о путешествии, на первое место ставишь саму Дорогу и ощущение, названное Твардовским удивительно емко и точно: за далью даль.

За далью даль… Это чувство земли, чувство пространства, это погоня за убегающим горизонтом. Нас, знающих землю от Балтики до Камчатки, простором не удивишь. И все же первое, что надо сказать об Америке: огромное пространство! Самолет не способен родить это чувство, а машина рождает. День за днем, день за днем… Меняется облик земли, меняются люди, меняются небо и облака… А дороге все нет конца. Это Америка, Соединенные Штаты.

У Вашингтона земли слегка всхолмленные. Молодая жирная зелень подступает к дороге. Красного цвета трактор ворочает рыжеватую землю под кукурузу. Стадо без пастуха. Аккуратные разноцветные домики, возле которых все

подстрижено, проутюжено и, кажется, даже одеколоном побрызгано. Почтовые ящики вдалеке от домов у дороги. Почтальон прямо из автомобиля сует в ящик газету и едет дальше… В дорожных записках всегда таится опасность перечислений: вижу то, вижу это. Но поскольку даже все интересное перечислить никак невозможно, оставим пока летящие мимо пейзажи и обратимся к машине, в которой мы двое сидим, пристегнувшись, как в самолете, ремнями.

Корреспондент «Комсомолки» Василий Песков. Корреспондент «Правды» Борис Стрельников. Рисунки Б. Жутовского.

Владелец машины — «Комсомольская правда». Город прописки — Нью-Йорк. Номерной знак по мере удаления от Нью-Йорка будет возбуждать любопытство. В штатах Айдахо и Вайоминг простодушные восклицания: «Боже мой, из Нью-Йорка! Вот занесло!» В Техасе и в штатах у реки Миссисипи интонации были другими. В южных штатах путешественник из Нью-Йорка — это смутьян, вольнодумец, негролюб, почти что «красный».

В южных штатах надо было дважды подумать, прежде чем затеять с кем-нибудь разговор, особенно вечером…

Собрали нашу машину на конвейере Форда в Дирбоне. Не того старика Форда, который и подарил миру конвейер, а внука, в честь деда нареченного Генри.