Шел на берег – и на глади зыбкой

Льдистый призрак виделся вдали.

Открывались красные ворота

На другом, на другом берегу.

И там – прекрасное что‑то,

Казалось, пело в лугу.

Озарен таинственной улыбкой,

Последние проводил он дни –

Не в дневной надежде зыбкой,

Не в ночной приветной тени.

17 января 1902

«Но прощай, о, прощай, человеческий род!…»

Но прощай, о, прощай, человеческий род!

Ты в тумане свои переходишь моря –

Через Красное море туман поползет,

Я покинул туман, предо мною – Заря!

Я смотрю ей в глаза, о, народ, о, народ,

Думы нет, мысли нет, только льдина плывет

Голубая, холодная, – прочь от земли!

Озаренная солнцем смеется вдали!

17 января 1902

«Мы преклонились у завета…»

Мы преклонились у завета,

Молчаньем храма смущены.

В лучах божественного света

Улыбка вспомнилась Жены.

Единодушны и безмолвны,

В одних лучах, в одних стенах,

Постигли солнечные волны

Вверху – на темных куполах.

И с этой ветхой позолоты,

Из этой страшной глубины

На праздник мой спустился Кто‑то

С улыбкой ласковой Жены.

18 января 1902 Исаакиевский собор

(Лето 1904)

На могиле друга

Удалены от мира на кладбище,

Мы вновь с тобой, негаданный мертвец.

Ты перешел в последнее жилище,

Я всё в пыли, но вижу свой конец.

Там, в синеве, мы встретим наши зори,

Все наши сны продлятся наяву.

Я за тобой, поверь, мой милый, вскоре

За тем же сном в безбрежность уплыву

22 января 1902 (1910)

«Я укрыт до времени в приделе…»

Я укрыт до времени в приделе,

Но растут великие крыла.

Час придет – исчезнет мысль о теле,

Станет высь прозрачна и светла.

Так светла, как в день веселой встречи,

Так прозрачна, как твоя мечта.

Ты услышишь сладостные речи,

Новой силой расцветут уста.

Мы с тобой подняться не успели, –

Загорелся мой тяжелый щит.

Пусть же ныне в роковом приделе,

Одинокий, в сердце догорит.

Новый щит я подниму для встречи,

Вознесу живое сердце вновь.

Ты услышишь сладостные речи,

Ты ответишь на мою любовь.

Час придет – в холодные мятели

Даль весны заглянет, весела.

Я укрыт до времени в приделе.

Но растут всемощные крыла.

29 января 1902 (1918)

«Целый день – суета у могил…»

Целый день – суета у могил.

В синеватом кадильном дыму

Неизвестный уныло бродил,

Но открылся – лишь мне одному.

Не впервые встречаюсь я с ним.

Он – безликий и странный пришлец.

Задрожали бы все перед ним,

Мне же – радостен бледный мертвец.

Мглистый призрак стоял предо мной

В синеватом куреньи кадил.

Он владеет моею душой.

Он за мною тогда приходил.

Январь 1902 (1918)

«Война горит неукротимо…»

Война горит неукротимо,

Но ты задумайся на миг, –

И голубое станет зримо,

И в голубом – Печальный Лик.